Роза песков

-- Это вы… Ну, выдернули меня сюда – вы? А зачем я вам понадобилась?

Даркан жестко хмыкнул и сказал:

-- А с чего ты взяла, что ты нам нужна?

Эрина неодобрительно покачала головой, укоризненно взглянув на мужа, и спокойно объяснила:

-- Видишь ли, детка, мы любим этот мир, но он не единственный и не первый. Цивилизация должна идти по спирали, но иногда бывает так, что в силу человеческой жадности, злобы или даже по стечению обстоятельств, она начинает ходить по кругу, -- Эрина печально качнула головой, как будто сожалея о том, что так бывает, и продолжила: – Как правило, начав ходить по кругу, мир гибнет. Он становится статичным, предсказуемым, количество ошибок накапливается, но они почти никогда не исправляются.

-- Ты всегда любила этот мир чуть больше остальных, -- усмехнулся Даркан.

-- Да, но внести статистически неуловимые погрешности – это была твоя идея.

В некотором обалдении Нариз переспросила:

-- Я – статистически неуловимая погрешность?

Супруги переглянулись и рассмеялись, а Даркан с улыбкой спросил:

-- А какая разница? В этом мире вас всего семеро. Я дал вам второй шанс и заодно возможность исправить ваши прошлые ошибки. Вы авансом получили награду за помощь этому миру – вторую жизнь. И больше я никогда не буду вмешиваться. Это Эрина решила, что ты заслужила небольшой дар.

Он усмехнулся и добавил:

-- Все же для этого тебе пришлось кое-что поменять в себе самой.

-- Даркан! -- с укоризной Эрина посмотрела на мужа. – Они не просто двинули технологии… -- она недовольно покачала головой и протянула к Нариз пустую ладонь. -- Смотри!

В руке Эрины возникла невзрачная друза кристаллов – пресловутая песчаная роза. Нариз, которую эта символика трогала очень мало, скептически взглянула на спрессованные в сероватые лепестки песчинки.

«Ну, как природное явление это смотрится интересно… Однако никакой особой красоты тут…» - додумать она не успела.

По грубым лепесткам цветка пробежали мягкие розоватые сполохи, лепестки утончались прямо на глазах, оживали, покрываясь нежной сеточкой прожилок, чуть выгибая края и меняя цвет на глазах. Почему-то Нариз не могла оторвать взгляд от этой завораживающей картины, зачастило сердце и пересохло во рту.

Роза на ладони Эрины развернулась в удивительной красоты живой цветок. По краям нежных лепестков пробегали огоньки яркого пламени, нисколь не портя его красоту и не вредя.

-- Это ваша с мужем любовь, детка.

Голос богини был спокоен. А Нариз, как будто избавившись от наваждения, вдруг заметила на этом совершенстве несколько рыжевато-ржавых пятен на одном из лепестков. Вопросительно взглянув в глаза богине, она получила пояснение:

-- А это твой эгоизм, Нариз.

Роза медленно продолжала расти, не увеличиваясь при этом в размерах, но скидывая крайние лепестки и открывая новые из самой сердцевины. Нариз видела, как в пламени живого огня осыпались золотистой пыльцой лепестки с ее ревностью, как из сердцевины медленно, с трепетом разворачивается новый листок. Смотреть на это можно было бесконечно.

Богиня сжала руку, и видение пропало.

-- Ой, а покажи еще! – Нариз ляпнула это совершенно машинально и тут же смутилась.

Даркан взял жену за руку, и они с улыбкой переглянулись. Казалось, что супруги разговариваю друг с другом без всяких слов. Возможно, так и было.

Нариз молча наблюдала за этой парой, испытывая странное чувство. Ей казалось, что она не взрослая самодостаточная женщина, которая прожила больше пятидесяти лет и прошла долгий жизненный путь, а неопытный ребенок, который неожиданно сказал что-то смешное для взрослых. Странное смущение заставило ее нетерпеливо дернуть плечом и спросить:

-- А где же мои подарки?

Женщина снова засмеялась и сказала:

-- Ты получишь его завтра на рассвете, с первыми лучами солнца. Обещаю – он тебе понравится.

Потом повернулась к улыбающемуся мужчине и чуть укорила его:

-- Ну вот видишь?! А ты еще не хотел навещать приемышей!

Даркам обхватил супругу за плечо, ласково чмокнул в висок и очень серьезно ответил:

-- Ты была права. Мы обязательно навестим каждого.

Нариз очнулась в своей постели, в полной темноте, с тревожно бьющимся сердцем, ощущая неприятную сырость сорочки. Пару минут она хлопала глазами, боролась с остатками сна и пыталась сообразить, что происходит, как вдруг почувствовала резкий толчок в животе и наконец-то сообразила.

Потрясла Леона за плечо, дождалась, пока он, зевая, сел на кровати, и сообщила:

-- Я рожаю.

Слабо охнула, почувствовав очередной пинок, засмеялась, глядя на перепуганное лицо мужа и добавила:

-- Успокойся, просто позови Катиш.

С первыми лучами солнца Леон, нервно вышагивающий под дверью спальни, откуда его просто выгнали, услышал странный, мяукающий звук, от которого сжалось сердце и на мгновение прервалось дыхание – это подал голос его первенец.