Роза песков

В институт Наталья не поступила, но, не желая возвращаться домой «на щите», пошла учиться в ПТУ, которое теперь называли модным импортным словом – колледж, на товароведа. При наборе обещали ускоренную годовую программу и давали почти стопроцентную гарантию поступления в находящийся рядом ВУЗ. Однако главным плюсом в глазах Натальи было то, что у колледжа была своя общага, куда заселяли иногородних.

-- Поймите, дети. Вы не только приобретаете прекрасную, востребованную специальность, но и подкрепите все знания, которые вам понадобятся при поступлении в следующем году! Могу вас заверить, что те из наших выпускников, кто желает продолжать образование, проходят вступительные экзамены с гарантией! – гордо вещала на линейке первого сентября директриса колледжа.

Тогда же, первого сентября Наталья познакомилась и подружилась с Ленкой-сибирячкой -- ухватистой девицей с хорошей фигуркой и тяжелой русой косой толщиной в руку, такой же «не поступившей», как и она сама. Они выручали друг друга конспектами, частенько делили последний рубль от стипендии на двоих. И даже ухитрились устроиться в кафе «Огни Лондона» ночными посудомойками. Смены шли два на два, платили каждый день, а сердобольная повариха даже подкармливала их.

Глядя на выживающих на хлебе и воде одногруппников, обе искренне считали, что им повезло. У них водилась какая-никакая копейка. Они обе смогли себе купить вареные джинсы и яркие турецкие кофты, щедро затканные люрексом, и выглядели в своих глазах весьма круто.

Почта работала скверно -- письма от родителей приходили через раз. И из них Наталья с ужасом узнавала, что зарплату матери не платят уже пол года, отца сократили с работы, что жить становится все тяжелее, что они продали уютную трешку в центре родного городка и теперь покупают однокомнатную хрущобину на окраине соседнего – так ближе к Финской границе, а остальные деньги перевели в марки и собираются ехать в Финку -- за товаром. Все это звучало дико и непривычно, и слова «Финка» и «товар» в письме просто резали глаз.

Это было последнее известие от них и уже через две недели Наталью вызвали телеграммой на похороны – весь автобус с торговцами расстреляли конкуренты. Кто и что там не поделил, она так толком и не узнала. Называли какие-то странные имена, больше похожие на клички, но, как водится, свидетелей не было, а разговоры к делу не пришьешь. Квартира, о которой писали родители, оказалась еще не оформлена на них, но старые хозяева милостиво разрешили ей пожить там несколько дней.

-- А деньги, дорогая, они нам никакие не давали, говорили, мол с товаром вернутся, тогда и расплатятся. Очень сочувствую тебе, милая, горе-то какое – холеная крашеная блондинка произносила эти слова холодным механическим голосом. И как-то сразу Наталья поняла, что бодаться с ними бесполезно.

Никаких денег и сбережений не осталось, и даже сами похороны оплатили бывшие сослуживцы родителей.

Ошалевшая Наталья металась между моргом, похоронной конторой, ездила на свою малую родину собирать деньги по знакомым и практически в одиночестве постояла у закрытых гробов отца и матери – на похороны смогла приехать только недавно вышедшая на пенсию завуч Ирина Валерьевна.

Именно она и дала Наталье денег на обратную дорогу:

-- Уезжай, Наташенька, уезжай, – говорила Ирина Валерьевна, утирая бегущие по морщинистому лицу слезы, – уезжай, детка, как бы хуже не было.

Почти всю дорогу до Москвы Наталья проспала – думать она не могла совершенно. За те десять дней, что ее не было в училище, произошли странные изменения с соседкой по комнате. Когда заледеневшая, как-то погасшая внутри Наталья поблагодарила Лену за то, что прикрыла ее на работе, тогда и получила странный ответ. Несколько презрительно дернув плечом, красотка ответила:

-- Я себя не на помойке нашла, чтобы всю жизнь в таком месте горбатиться.

Только сейчас Наталья заметила на соседке и новые серьги, и новое колечко, и неподъемно дорогой мохеровый свитерок.

-- Ты не расстраивайся сильно, я Витьку сказала – твое место тебя ждет – небрежно добавила Ленка.

-- Витьку? Кто такой Витек?

-- Ну ты совсем уже… Начальство нужно знать в лицо, милочка!

Виктор Анатольевич Бойко оказался тем самым хозяином заведения «Огни Лондона», в котором работала Наталья. Теперь уже с другой напарницей.

Через месяц Наталью перевели в официантки. Выросла зарплата, но нервов стало уходить больше. Покровительство Елены помогло ей по окончании учебы не только сохранить место, но и через некоторое время занять в том же кафе должность администратора. Сама Сибирячка учебу не закончила, бросив родное ПТУ за два месяца до получения диплома, и окончательно переехала жить к своему Витьку.

Пару лет Наталья жила просто по инерции. Сняла крошечную облезлую комнатенку на двоих со сменщицей в огромной шумной коммуналке, рядом с работой. Это выходило и дешево, и удобно. Работая два на два, они довольно редко виделись с Татьяной.