Роза песков

Надо сказать, что к такому поступку его побудил не только большой урожай, но и полученное от родного папеньки письмо, где “любящий” родитель сообщал, что в связи с тяжелыми обстоятельствами решил продать это поместье, потому как годового дохода от него, который Леон аккуратнейшим образом отправлял отцу, не хватает даже на пару приличных балов.

Следует отметить, что эти три года, потраченные на восстановление поместья, Леон вовсе не считал бессмысленными. Первый раз в жизни он не получал деньги от какой-то сложившейся системы, как было во время его службы при дворе, а зарабатывал их сам, сам отделяя то, что можно потратить на жизнь и излишества, а что нужно вложить в растущее дело.

Признаться, для него это была совершенно новая концепция мира, и она ему нравилась. Не то чтобы он мечтал просидеть в деревне всю жизнь, но первый раз у него мелькнула мысль, что возможно, ему стоило родиться в семье купца. Безусловно, участь купеческого сына гораздо интереснее, чем, например, жизнь его собственного родителя.

Поэтому караван со специями был загружен, охрана нанята, и повел этот караван Леон лично. Хотя в глубине души предчувствовал, что их разговор с отцом окончится очередной ссорой, и отец все же продаст земли, на которых он, Леон, столькому сумел научиться.

Однако, новости, которые ждали его в столице, потрясли молодого ридгана до глубины души.

-- … и речка-то не из самых глубоких! Ежели бы, например, кто молодой в карете был – всенепременно бы выплыл. А батюшка ваш… Ну, пока народ сбежался, пока карету вытянули… Даже кони выжили, а родитель ваш то ли ударился при падении, то ли что…

На церемонию похорон собственного отца ридгана Фандина Ронхарда Леон опоздал на половину рундины и теперь выслушивал печальный рассказ управляющего...

Вместе с Кортом он посетил семейный склеп – место упокоения ридганов. Посетил службу в храме Эрины Милосердной и от всего сердца попросил простить грехи отцу и сделать его посмертие легким.

И только через несколько дней с удивлением понял, что он, ридган Леон Ронхард, теперь не только старший в семье, но и практически единственный оставшийся. Даже боковая ветвь Ронхардов завяла.

Разумеется, осталась еще дальняя родня по линии матери, и если напрячь память, Леон мог вспомнить несколько фамилий. Но его мама была единственной дочерью ридгана, а остальная её родня была просто фарандами. И, разумеется, никаких контактов с ними отец не поддерживал.

Когда, совершив все положенные при трауре телодвижения, ридган Ронхард в конце рундины выслушивал доклад управляющего о делах майоратных земель, настроение его, и без того не радужное, с огромной скоростью падало в хиргову бездну.

На данный момент не было ни одного клочка майоратных земель, который бы его отец не выдоил досуха. В селах и городах население просто нищенствовало. После смерти ридгана оживились кредиторы, и количество расписок, которые нужно было бы оплатить в ближайшее время, просто вселяло ужас. Единственным светлым пятном на данный момент были те самые земли в Маниджаре, где Леон провел последние годы.

После доклада постаревший Корт, отпив из кубка остывшего глинтвейна, чтобы смочить пересохшее горло, со вздохом добавил:

-- Дедушка ваш, светлой памяти ридган Герм, такого и боялся… А вам бы, ридган Леон, пора уже и о наследнике подумать. Все мы во власти Даркана Вершителя. И дня смерти никто не знает. Случись что с вами… Ну, сами понимаете…

-- Не говори глупостей, мне сейчас не до женитьбы.

-- Вот и дед ваш так говорил. И что? Остался с единственным наследником и то…

Корт расстроено махнул рукой, а потом добавил:

-- А было бы у него два сына, четверть земель по закону можно было бы второму отдать. Глядишь, сейчас бы полегче было. Так что о наследнике вам в первую голову думать надо.

Леон отмахнулся…

-- Корт, караван, который я привел – это перец. Цены, как ты понимаешь, немалой. Но на все долги отца нам не хватит. А ведь еще нужны деньги, чтобы земли поднять. Давай подумаем, как бы его продать так, чтобы никто из кредиторов не узнал, что это с наших земель перец. Обманывать я никого не буду, расписки папенькины перепишем на следующий год. Пусть и под проценты, но другого выхода нет. А с деньгами, что выручим… - Леон помолчал и спросил: -- Как думаешь, в села вкладывать или городки поднимать? Много мы, конечно, не сможем за раз, но с чего-то начинать нужно.

Корт проморгал набежавшие слезы, слегка откашлялся, убирая комок в горле…

Все это время, глядя на повзрослевшего и возмужавшего Леона, он подсознательно опасался речей о том, как скучно было молодому ридгану сидеть в тамошней глуши и что теперь, слава Богам, можно собрать отряд и идти служить на границу, зарабатывая там деньги и почет. Про себя Корт поклялся поставить свечку Эрине Милосердной за то, что характером молодой ридган – копия дедушки.

Спорили долго. Корт притащил целую папку бумаг. На столе расстелили огромную карту владений и перебирали прямо по населенным пунктам.