Роза прощальных ветров

– О нас? Нет. Я ничего ей не сказала. Просто сообщила, что нахожусь сейчас в Камышах. У нее скоро сессия, не хочу ее тревожить. Потом скажу...

– Хотел бы я посмотреть на твою дочь! – улыбнулся Неволин. – Она, наверное, такая же рыжая, как и ты, а?..

Роза ничего не ответила.

Неволин взглянул ей в лицо – оно показалось ему почему-то печальным.

– Ты чего? – поцеловал он ее. – Из-за дочери переживаешь? Боишься, что она тебя осудит? Ерунда какая... За любовь никто не должен судить!

– Костя, не в этом дело, – Роза осторожно высвободилась из его объятий. – Я солгала тебе. То есть нет, не так, – я не сказала тебе всей правды.

– Какой правды? – немного испугался он и повернул регулятор на проигрывателе, делая музыку тише.

– Света – не родная мне. Она дочь Николая. Его первая жена умерла очень рано, и я воспитывала Свету с младенчества. Я мачеха ей.

– Погоди-ка... Света что, ничего этого не знает? – удивился он.

– Конечно, знает! – с досадой воскликнула Роза.

– Тогда в чем дело?

Роза прижала руки к груди и сказала, глядя ему прямо в глаза (иногда косинка в ее глазах исчезала, особенно в минуты волнения):

– Костя, если ты надеешься еще завести детей, то я ничем не смогу тебе помочь... Ты должен об этом знать.

Неволина умилила ее серьезность, и он с трудом подавил в себе желание улыбнуться. «Господи, ерунда какая... Тоже мне, тайны мадридского двора!»

– Никаких детей я не собираюсь заводить, – торжественно произнес он. – У меня есть один сын, и слава богу...

– Я к тому так говорю, что некоторые мужчины буквально помешаны на продолжении рода...

– Я не такой. К тому же я уже упоминал о том, что отец из меня никудышный! – не выдержал, все-таки засмеялся он тихонько, снова притянул ее к себе. – Ох, Роза, Роза... Ты совсем не о том думаешь!

– А о чем я должна думать?

– Обо мне. Потому что я думаю только о тебе, и ничего больше мне не надо, – он с нежностью прикоснулся губами к ее виску, вдохнул запах ее волос. – Мне все в тебе нравится, я всем доволен, я не стану просить у судьбы большего.

– Ты так любишь меня? – завороженно спросила она.

– Я очень тебя люблю. Я даже сам от себя такого не ожидал...

– Костя, я совсем не похожа на героиню романа. У меня куча недостатков! – Она все еще сопротивлялась – глупенькая, наверное, думала, что сумеет его переубедить! – Я старше тебя, я рыжая, я... у меня глаза в разные стороны смотрят!

Он засмеялся, уже совсем не сдерживаясь.

– Ты косенькая, да! – весело согласился он. – Но в этом твоя изюминка. А уж цвет волос вообще не имеет никакого значения! Тем более что ты свои – красишь. Когда ты улыбаешься, у тебя на щеке появляется ямочка... У тебя много ямочек, и все они мне очень нравятся. Ты совершенное существо, Роза!

– Никто никогда не говорил мне, что я совершенное существо... – печально удивилась она и положила голову ему на колени.

– Но так и есть! – Неволин сделал вид, что обижается ее неверию. – Я все время тебя хочу. Всегда. Я даже сам не ожидал, что из меня может получиться такой страстный любовник.

– О да! – тоже засмеялась она и погладила его по щеке. – Ты очень разнузданный и порочный.

– О-очень порочный! – Он сделал свирепое лицо. – И сейчас ты в этом убедишься еще раз...

– Костя, нет!.. – Она сделала вид, что сопротивляется.

Они барахтались на полу, а пластинка продолжала крутиться – сквозь шипение и треск доносилась органная мелодия, печальная и торжественная. Наверное, когда Иоганн Себастьян Бах сочинял ее, то думал о вечности и о том, сколь коротко и бессмысленно по сравнению с этой вечностью существование одного человека...

Позже, ближе к ночи, Неволин все же спросил Розу о том, почему именно она не может иметь детей – в том смысле, все ли в порядке с ее здоровьем?.. Роза произнесла замысловатый диагноз, который испугал Неволина, но тут же успокоила его, что диагноз говорит только о причине ее бесплодия, но никоим образом не может отразиться на ее здоровье вообще.

– Когда-то я очень мечтала о ребенке, – призналась она. – Но потом успокоилась. В конце концов, мне очень повезло со Светой – она ко мне хорошо относится, зовет мамой.

– Да, тебе действительно повезло... – вздохнул Неволин. – Ванька мне родной, но меня он терпеть не может. Даже не знаю, удастся ли когда-нибудь вас познакомить!

* * *