Роза прощальных ветров

Шестнадцатилетняя прусская принцесса Фредерика-Луиза-Шарлотта-Вильгельмина от рождения называлась «белой розой» – поскольку в Пруссии было принято «посвящать» каждому ребенку царственного рода свой цветок. Белая роза символизировала чистоту в помыслах и жизни, красоту и великолепие. В 1814 году состоялась первая встреча будущего русского императора Николая Павловича и Фредерики, а три года спустя – бракосочетание. Прусская принцесса приняла православие и стала зваться Александрой Федоровной. Она родила мужу семерых детей. Императрица Александра Федоровна до конца жизни занималась благотворительностью – две трети ее личных средств уходили на благие дела, боготворила Пушкина и Лермонтова... Ее первенец, будущий император Александр, стал реформатором – Александром II Освободителем. В Санкт-Петербурге Александру Федоровну чтут и поныне – ежегодно, в день ее рождения, на могилу ее возлагают белые розы...

(Из исторического справочника.)

* * *

На экране телефона высветился незнакомый номер. «Интересно, кто это?» – удивился Неволин.

– Алло! Алло, слушаю вас...

– Константин? Извините, я не знаю вашего отчества...

– Георгиевич, – машинально подсказал Неволин. – А вы кто?

– Я – Николай Владиславович Тарасов, муж Розы... – мягко произнес его собеседник. – Вы ведь знакомы с Розой?

– Знаком, – ответил Неволин, и сердце его застучало быстро-быстро. Господи, и что этому Николаю Владиславовичу понадобилось?.. – Откуда у вас мой номер?

– Какая разница... Послушайте, я не собираюсь объявлять вам войну, я нормальный человек, вы не должны меня бояться... – печально начал Розин супруг.

– А я вас и не боюсь! – задиристо перебил того Неволин.

– Константин Георгиевич... Можно, я вас просто буду Костей называть? Так вот, Костя, мне очень нужно с вами поговорить.

– О чем?

– О Розе, разумеется... – собеседник тяжело вздохнул. Неволину вдруг стало совестно – он почувствовал себя почти вором. Увел у человека жену... Этот Николай Владиславович, судя по всему, находился в глубокой печали.

– Хорошо, – сказал Неволин. – Поговорим.

– Только не по телефону... Я, Костя, хотел бы с вами встретиться. Где-нибудь в центре, где вам удобно...

– Через полчаса я выхожу с работы. Давайте через час в районе Пятницкой...

– Прекрасно, – ответил скорбный голос. – Пятницкая меня вполне устроит. Там неподалеку есть неплохой, вполне демократичный ресторан... – Он произнес название. – Знаете?

– Да. Вы хотите встретиться там? Договорились.

– Спасибо... Да, вот еще что! – спохватился Розин муж. – Я прошу вас, Костя, ничего не говорите Розе – ну, о том, что мы с вами встречаемся.

– Почему?

– Ну, как вам сказать... Не стоит ее беспокоить, – умоляюще произнес тот.

– Ладно, согласен. Николай... Пожалуй, я тоже буду обращаться к вам по имени. Значит, через час! Погодите, а как я вас узнаю?

– Господи, действительно – как?.. – растерялся Николай. – На мне будет летний костюм, светло-серый...

– Понятно.

Неволин нажал на кнопку «отбоя». Ему было очень некомфортно.

...В половине восьмого вечера он спустился по деревянной лакированной лестнице в уютный погребок, что находился во дворах неподалеку от Пятницкой улицы.

Огляделся – за одним из столиков сидел чрезвычайно импозантного вида господин в светлом костюме, за другими в основном располагались компании. Неволин направился прямиком к господину.

– Вы – Николай?..

Господин поднял на него темно-зеленые печальные глаза, поспешно вскочил, протянул руку.

– Да. Прошу вас, Костя... Чего-нибудь будете?

Неволин заказал себе томатного сока.

– Я за рулем, – пояснил он.

Перед господином стояла рюмка коньяка, блюдо с отварной рыбой, совершенно нетронутой... Розин муж глядел отрешенно и печально – Неволин снова почувствовал себя чем-то вроде преступника.

– Вы, наверное, знаете, Костя, что мы с Розой прожили вместе почти двадцать лет... – вздохнул Николай, держа в ладонях пузатую рюмку.

– Да, я в курсе.

– Не все у нас было гладко, но тем не менее... – Он говорил с явным трудом. – ...тем не менее совсем уж неудачным наш брак назвать нельзя. Я... очень люблю Розу.

– Я тоже очень люблю Розу, – кивнул Неволин.