Роза севера

Варламов много летал в Канаде, авиакомпании там порой проводили тренинги, и действовал автоматически. Положил руки на спинку кресла впереди и прижал к ним голову. Сильно уперся ногами.

— Делай, как я! — крикнул отцу Вениамину.

Пол провалился под ногами. Внезапно в иллюминаторе понеслись плиты посадочной полосы. Последовал сильнейший толчок: ляскнули зубы, а ремни впились в тело — это машина ударилась колесами о бетон. Мимо проносился едва не лес — сквозь щели во взлетной дорожке успели прорости деревца, и самолет с жутким скрежетом срезал их крылом.

Затем раздался еще более страшный треск. Перед глазами возникла огромная дыра, а в ней — бетонные плиты и удаляющаяся передняя часть самолета, с крыльями. Это у самолета отломился хвост, и Варламова едва не выбросило на землю, но ремни удержали. Передняя часть корпуса продолжила катиться вперед, опускаясь носом… и вдруг ее охватило пламя. Хвостовую часть со страшным хрустом развернуло, и она остановилась в стороне, но все равно лицо Варламова опалило жаром.

— Быстрее! — крикнул он отцу Вениамину, освобождаясь от ремней. Тело болело, но похоже ничего серьезного.

Они выбрались наружу и стали помогать уцелевшим пассажирам. В хвостовой части уцелели все: у кого-то разбито лицо, у кого-то возможно сломаны ребра, но в целом дешево отделались. Вперед, где бушевало адское пламя, нечего было и соваться: наверняка все погибли.

Спрятались от пожара за хвостом. Варламов все поглядывал на небо: не появится ли истребитель, добить уцелевших?

— И чего напали на пассажирский самолет? — сильно окая, сказал отец Вениамин. — Как господь терпит такую низость?

Варламов попытался думать, хотя в голове еще звенело. Вряд ли самолет сбили из-за него, он был нужен живым. А вот если войска Южнороссии, пусть и без оружия, начали занимать Москву, это могло подтолкнуть президента Московской автономии к началу военных действий. И вряд ли Южнороссия была такой белой и пушистой, как ее хотел представить Гуров. Конечно, «черный свет» она вряд ли использует, а вот к обычной войне явно готовилась. Но если Московская автономия начала войну, то зачем сбивать пассажирский самолет?.. Хотя, вот возможный ответ! Им нужно место, куда перебрасывать войска. Может, как раз этот заброшенный аэродром. Как это будет на военном жаргоне — «зачистка воздушного пространства»?

— Надо убираться отсюда? — сказал Варламов. — Могут высадить десант.

Отец Вениамин подозрительно поглядел на него:

— Не за вами охотятся?

— Едва ли, — не вполне искренне ответил он. — Просто такова логика войны.

— Война, значит… — вздохнул поп-расстрига.

Люк багажного отделения был распахнут от удара, и вещи пассажиров рассыпались по бетону. Отец Вениамин стал почему-то разглядывать этот хлам, а потом залез в багажный отсек. Спрыгнул оттуда с длинным чехлом.

— Не ваш? — показал его пассажирам.

Никто не признал своей собственности, и священник повернулся к Варламову.

— Стрелять умеете?

— Сносно.

— Тогда держите, — Отец Вениамин раскрыл чехол. — Карабин «Сайга». У моего прихожанина был такой, вызывал домой освятить. В храм с оружием не положено.

Конструкция была довольно привычной. Варламов поставил на место складной приклад и покачал карабин в руке — хорошо сбалансирован. Наверное, кто-то летел поохотиться в сибирских лесах. Не довелось.

В карманах чехла нашлись три снаряженных обоймы. Варламов вставил одну в карабин, другие рассовал по карманам, а оружие повесил через плечо.

— Себе чего-нибудь нашли? — спросил у отца Вениамина.

— Священнику оружия не положено, — ответствовал тот. — Ничего, в лесу дубину выломаю.

— Пора двигать, — вздохнул Варламов. — Пожалуй, на север. На южном Урале должны быть города. Жаль, что нет навигатора. Вы со мной или остаетесь?

— С вами. Я ведь в свое время из Московской автономии сбежал, только и тут не прижился. А те меня сразу на строительство струнной дороги отправят.

— Да уж, — хмуро сказал Варламов, и опять вспомнился сон, где монах выдавал им водку.

Больше никто идти не захотел, были изрядно побиты и решили дожидаться помощи.

Страшный костер догорал, к небу поднимался столб черного дыма — наверное, видно издалека. Варламов и отец Вениамин пересекли летное поле и нырнули в кустарник. Солнце стояло еще высоко, ориентироваться было нетрудно.

В перелеске отец Вениамин без труда сломал молодую березку, обломал сучья и на ходу стал подстругивать ножом (и как умудрился пронести в самолет?).

Местность была холмистая, кроме березы росла ольха. Напились из ручья, и тут на них выбежали два бородатых мужика, у одного за плечами ружье.

— Вы не с самолета? — крикнул один. — Мы видели, как он падает.

— С него самого, — ответил отец Вениамин. — Помочь хотите?

— Ага, — зло ответил другой мужик. — Избавиться от лишнего барахла. Летаете тут над головами. Может, и вы поделитесь? Раз с самолета, то деньжата есть.