Роза в ее руке (СИ)

— Речь идет о деньгах. Уолтер завещал тебе достаточно внушительную сумму.

— Мне не нужны ваши деньги, — девушка решительно дернулась в сторону, собираясь уйти, но я остановил ее.

— Не наши — его.

— Все равно. Мне ничего не нужно от вашей семейки, отпусти.

— Но они твои. Они могут пригодится тебе, — я взял ее ладони и приложил к своей груди в милейшем жесте. — Давай сбежим. Будем только ты и я, и малыш.

Моя улыбка и слова заставили ее вздрогнуть, а затем взглянуть на меня с отвращением.

— Я замужем и счастлива. И не позволю какому-то самовлюбленному психопату, вроде тебя, все это разрушить.

— Ты все выдумала. Не можешь быть счастлива ни с кем, кроме меня.

Нет.

Я качал головой. Она нарочно говорила так, как по заказу вешала мне очередную лапшу на уши.

— Перестань тешить себя мнимыми надеждами, Флойд.

— То есть, ты предпочитаешь жить вот так? Здесь?! — уже не выдержал я.

— Да! И тебя это не касается!

— Еще как касается. Прежде всего, я не позволю находиться здесь ребенку.

Это был конец моему терпению, я завелся не на шутку.

— Кто отец ребенка, отвечай! — заорал дико.

— Прекрати, ты сломаешь мне руки.

Я стискивал кисти ее рук, не замечал, что делал больно.

— Он ведь мой!

— Нет! — кричала обезумевшая Вивьен, вырываясь из моей хватки. — И никогда твоим не будет!

Я мало слушал ее, старался глубоко дышать. Перед глазами — отказ, не подчинение, а в руках непослушные плети, которые так и хотелось раздавить. Может быть, тогда бы она стала покорной.

— Ты сама заставляешь меня причинять тебе боль!

— Флойд! — продолжала скулить Вивьен, когда на фоне я вновь услышал жалобный детский плач. Идея о том, что она пойдет за ним, вспыхнула в моей голове.

Ринувшись в комнату, откуда доносился крик, я открыл дверь и увидел, как ребенок стоял в кроватке, держась за перекладину, и громко плакал.

— Иди ко мне, мой хороший, — сказал ему ласково, чтобы не испугать.

Когда я протянул к нему руки, он охотно принял их. Его пухленькие ручки обняли меня за шею, а головка легла на грудь.

— Тс-с-с, не плачь. Сейчас мама успокоится, соберет твои вещи, и мы уедем отсюда далеко-далеко.

Меня переполняли неведомые до того эмоции, когда я осознанно держал своего сына в руках.

— Не трогай его! — верещала рядом Вивьен.

Она звучала угрожающе твердо, опасаясь того, что я мог причинить ему вред.

— Убери от него свои мерзкие лапы!

— Собирайся, мы уезжаем, — резко отрезал на ее крик, держа малыша на руках.

— Я убью тебя, если он пострадает, слышишь? — чувствовал барабанящие кулаки Вивьен по спине, и как выхватила из-за пояса моих брюк пистолет Маршалла. — Ненавижу тебя, мразь!

Женский визг, переходящий в безнадежный вопль, раздавался по всему дому, когда меня настигло полное безразличие к окружающему. В этот момент существовали только я и этот ребенок. Часть меня. Моя кровь. Мой сын. Все, чего я желал, — запомнить мгновение… Каково было держать своего ребенка на руках? Не передать словами.

Я гладил его по спинке, в то время как раскалывалась от криков голова. Боль отдавалась в висках, затем сконцентрировалась в районе затылка.

Я находился у разбитого корыта поневоле. Меня ожидала нелюбовь, предательство собственного брата и жалкое существование, возможно, даже тюрьма. Все было сделано таким образом, чтобы почувствовал и считал себя д*рьмом, а, может быть, и хуже. Нажатия на курок было бы достаточно, чтобы я сдался, но внутреннее эго оказалось сильнее остатков разума.

Я развернулся и одной рукой толкнул Вивьен в сторону, приказывая, чтобы она заткнулась и пошевеливалась. Потеряв равновесие, она приземлилась на пол, но не произвела выстрела. И никогда бы не сделала этого, пока ребенок был в моих руках. Ей не стоило видеть меня таким, раздражать меня своим криком и тем более непослушанием. Если бы только она последовала за мной…

Спустя мгновения реальность испарилась. Голова гудела от боли, становилось плохо, ноги подкашивались. И ни одной подходящей мысли о том, куда подевался ребенок. Упав на колени рядом с Вивьен, я видел перед глазами пальцы ее руки и дрожащее дуло пистолета. В заряженном оружии напротив находилась одна пуля, — я проверял. Будто припасенная для кого-то. Неужели Вивьен осмелится спустить курок, чтобы я стал тем самым счастливчиком?

Глава 19 Выстрел

Темнота, покрытая мраком неизвестности, захватила Флойда в свой плен. С ним часто случались мгновения беспамятства, когда, ослабленный телом и уязвимым разумом, он не принадлежал сам себе. Не говоря о словах, поступках, которые не запоминал. Вот и сейчас. Приступ внезапной боли пришелся не вовремя. Плачущий на руках ребенок, растрепанная женщина, наполненная страхом и ненавистью к Флойду…

Все смешалось воедино, вводило в заблуждение и дезориентировало нещадно.

Другие руки силой выдернули ребенка из его обессиленных, когда сам он не почувствовал или не успел понять, как раздался позади оглушающий удар по голове.

«Вивьен»… Последнее, что он произнес перед тем, как провалиться во тьму.

***

Бьорн