Роза в ее руке (СИ)

Воздух покинул мои легкие, разум улетучился, без остатка растворяя тело под ним. С каждым толчком произносил неразборчиво слова, двигался яростнее, намереваясь принять меня, как можно больше. Его губы бормотали непристойности, покусывая и проглатывая мои стоны, а руки продолжали разогревать несчастное тело. Поглощенная страстью, я вряд ли думала о ком-то другом, кроме него.

Как бы ни было горько осознавать всю правду, Флойд искусно доставлял удовольствие. Собой, своим телом, голосом, внушительной энергетикой. Мне даже показалось, что он смог бы полюбить. Возможно, я отчаянно хотела этого. Чтобы кто-нибудь полюбил меня.

— Скажи, что ты моя, — вышло слишком требовательно.

Словно в беспамятстве я царапала его спину, а он продолжал терзать меня, держа в мучительной истоме.

— Скажи, что ты моя, — послышался тот же приказ, наряду с ощущением влажного кончика языка, соблазнительно ласкающего ушную раковину. Он ждал ответа, когда я — его последующих действий. Тело жаждало продолжения, умоляя поддаться очередному дьявольскому искушению. Прикусив губу, чувствовала, что была на грани чего-то особенного и нового для себя, но Флойд непреклонно продолжал ждать.

— Я твоя, — сдалась в плен без боя.

Мужчина удовлетворенно выругался и ловко перевернул меня, поставив на четвереньки. Внезапная боль обожгла ягодицы, на поясницу грубо надавила мужская ладонь. Я не успела вскрикнуть и запротестовать, как он вновь ворвался в тело и разум. Рукой спутал мои волосы, держа и натягивая словно поводок, выполняя бедрами движения, смешивая собственные стыд и похоть. Я изнывала, он не отпускал. Доводил до предела и вновь владел над ситуацией, лишая меня рассудка. Это становилось невыносимым. В тот момент я была готова на все, лишь бы получить свое.

— Теперь ты точно не девственница, — победно произнес мужчина, когда все закончилось.

Он крепко обнимал меня руками, навечно приковывал к себе цепями. Мне уже не сбежать отсюда. Можно было и не пытаться. Бесполезно глотать немые вскрики, сдерживать конвульсии своего тела и душащие горло рыдания. Все случилось. Все произошло. От осознания действительности произошедшего мне захотелось умереть.

Он оказался прав. Теперь я не была девственницей, скорее шлюхой. Его шлюхой.

И всеми силами возненавидела себя за это.

Глава 13 Символ розы

Волосы девушки оказались такими мягкими на ощупь, что Бьорн еще долго перебирал их между пальцами. Блеск сверкал в ее глазах, губы были намного соблазнительнее, чем с оттенком ярко-красной помады. И вряд ли можно было забыть, с каким трепетом Вивьен коснулась груди, где гулко билось его сердце.

Все было прекрасным в ней. Только цвет лица ее оставался бледным. Круги под глазами выдавали неподдельную усталость. Возможно, тому виной являлись отголоски прошлого. Бьорн отругал себя, когда подумал о том, что до сих пор, как полагается, не позаботился о ее здоровье.

На сегодня достаточно. Ей нужно было домой. Как бы он не хотел прекращать думать о ней, отрицать нарастающую между ними близость, необходимо было побеспокоиться о самочувствии девушки. Не разворачиваться же романтике здесь, в туалете бара, где еще пять минут назад, она могла подвергнуться опасности. Вивьен заслуживала большего, а не словесного унижения от Куинна и компании новоиспеченной подруги, которая могла вовлечь ее в неприятности, сама того не желая.

С Меган он собирался поговорить позже, а беседу со светловолосым мерзавцем не стал откладывать. Костяшки пальцев правой руки слегка ныли, но это была приятная и сладкая боль удовлетворения. Бьорн не сдержался и преподал урок вежливого общения с женским полом Куинну прямо в нос.

***

Бьорн

В салоне моей старой машины стояла оглушительная тишина. Когда мы сели в нее, я не спешил заводить двигатель. Вовсе не хотелось заканчивать эту ночь однообразно: поездкой домой, где каждый из нас пожелал бы друг другу спокойной ночи и закрылся в своей комнате. А на завтра слова забыли бы свое существование, и остались в памяти лишь приятные прикосновения женских ладоней к моей груди.

Подобное напряжение, что царило между нами в маленьком пространстве — сначала в баре, теперь здесь в машине, — продолжало трещать по швам. В какой-то момент мне показалось, что я взорвусь, не вынесу больше ни минуты бездействия, сидя и прячась от Вивиан и самого себя.

— Хочешь домой? — почувствовал, как она вздохнула и отрицательно мотнула головой. Этот жест я наблюдал боковым зрением, поскольку, все еще сидя в безмолвной тишине, мы смотрели прямо перед собой — только бы не друг на друга.

Я перебирал в памяти варианты нашего дальнейшего путешествия и вспомнил, как на глаза попалась афиша ночного кинопаркинга.

— Когда ты в последний раз смотрела кино? — я пересилил себя и взглянул на нее.

Вивиан продолжала сидеть неподвижно, пряча глаза.

— Не помню, — послышался ответ хрупким голосом.

Она, наконец-то, повернула голову в мою сторону.

— Куда едем?

Шумно заведя двигатель своего старого Кадиллака, я поспешил ответить на испуганные изумрудные глаза: