Роза в пустыне

Джинсы и хлопковая толстовка липнут к влажному телу. Выбегаю на улицу как есть — с мокрыми волосами. Ничего, согреюсь по дороге горячим капучино и вишневым пирожком из Макдака. Выруливаю на Фрунзенскую набережную и еду к заветному «королю фастфуда», ощущая в кармане вибрацию телефона. Делаю заказ и, отъехав от окна оплаты, отвечаю.

— Диана, послушай меня внимательно, — на том конце провода звучит взволнованный голос Бессмертного. — Где ты находишься?

— В городе, но собираюсь к маме. Что случилось?

— На Ксению Филипповну совершили покушение в больнице.

— Черт! Значит, убить пытались ее, а не маму? Она что-то знала? Рассказывайте, что вам известно.

— Преступник оставил следы обуви — такие же, как возле нотариальной конторы. Диана, это один и тот же человек. Ксению спас случай: дежурная медсестра забыла телефон в ее палате и вернулась, спугнув убийцу.

— Яков Андреевич, вы думаете, это… Жорик?

— Не уверен. У меня нет прямых улик. В день пожара алиби Георгия Вольского подтвердила ваша мама.

— Она и сейчас его подтвердит. Подумайте сами, Яков Андреевич, кому выгодна смерть Ксении? И кто имел доступ к дому Виолы? Насколько мне известно, следов взлома при осмотре не было, как и чужих отпечатков пальцев.

— Диана, я давно думаю об этом.

— Только думаете? Хотите повторения истории с Ладожским? Простите...

— Оснований для его задержания нет. — Проглотив обиду, произносит Яков. — Диана, будь осторожна, прошу тебя.

— Думаете, мама позвала меня в дом, чтобы убить?

— Нет, она хочет выудить подробности расследования.

— Что мне им сказать, босс? Надо же дезинформировать их и заставить думать, что им ничего не грозит, так?

— Молодец, мыслишь, как настоящий коп. Скажи, что нотариальную контору поджег человек Ладожского.

— А кто пытался отравить маму? Надеюсь, про покушение на Ксению надо молчать? — отпиваю кофе и выруливаю к юго-западному выезду из города. Слова Бессмертного пробуждают в теле мелкую противную дрожь. Черт, а если Жорик убийца? Что тогда? Виола рассказывает любовнику все до мельчайших подробностей. Если они причастны к пожару и покушению на Ксению, то приложат максимум усилий, чтобы сохранить свободу. А кто им мешает больше всего? Кто разворотил болото и выпустил на свободу злых духов? Я! Это все я — та, кто мешает всем спокойно жить.

— Не бойся, Диана. Я понимаю, почему ты молчишь. Не думай о плохом. Все-таки Виола твоя мать. Они не посмеют тебе навредить. Я хочу, чтобы ты сейчас меня внимательно выслушала. Готова?

— Да, шеф.

— Ты хорошо знаешь дом матери? Кладовки, подвалы, тайники?

— Я хирург, Яков Андреевич. Если я в состоянии запомнить расположение сосудов и нервов в человеческом теле, то…

— Понял, Ди. Не задерживайся в гостях у матери. Мне нужна аудиозапись разговора, который произойдет между Виолой и Георгием после твоего ухода. Попрощайся, хлопни дверью и незаметно вернись. Спрячься там, где тебя не будет видно.

— Почему нельзя приехать к ним с ордером на обыск, Яков Андреевич?

— Я не хочу тебя мучить, Ди! Неужели, непонятно? — взрывается Бессмертный. — Они удалили улики, вымыли дом, выбросили чертовы ботинки… А тянуть признание можно годами. Твоя мама промолчала семь лет назад, промолчит и сейчас.

— А если они меня вычислят?

— Я сейчас предупрежу Горбунова, он подстрахует тебя. Выедет с кем-нибудь из ребят. Неофициально.

— Понятное дело, — бурчу я. — Въезжаю в поселок. Пока мы тут с вами болтали, я доехала до дома предполагаемых преступников.

Прощаюсь с Бессмертным и паркуюсь перед воротами. На палисаднике перед домом красуются дубки и кустарники туи, на дорожке перед деревянной лавочкой валяются лопата и бечёвка для подвязывания. Ничего подозрительного и непривычного. Только сердце тревожно щемит в груди, сжимаясь до размеров маленького, болезненного комка.

Глава 26

Диана 

— Не стой на пороге, Диша, заходи скорее. — Мурлычет маман, на ходу поправляя ярко-красный тюрбан. Виола изящно взмахивает рукой и элегантно, как по подиуму, шествует в направлении гостиной. — Угощайся, дочка. Жорж приготовил салат с креветками и руколой.

— Привет, дочурка. — Язвительно улыбается Жорик, снимая смешной клетчатый фартук. — Давно тебя не было. Садись давай за стол.

— Привет… всем. — Рассеянно бормочу, тупо уставившись на маму и Жорика. Вроде бы все, как обычно: утонченно-модная Виола и пускающий восхищенные пузыри «Жоржик», но мое чутье не обманешь — что-то не то…

— Мам, давай ближе к делу — вы же меня не салат есть позвали? — хмурюсь, снимая куртку и бросая ее на подлокотник дивана.

— Дианочка, ну что за глупости? Ты из мамы прямо монстра сделала! — Виола всплескивает руками и остервенело раскладывает салат по тарелкам. — Жорж, принеси из кухни белое вино.

— Я за рулем, мам. Не суетись. Давайте поедим?

Жорик протяжно выдыхает и откидывается на спинку стула. Мы молча едим и улыбаемся друг другу, но в воздухе повисает тяжелое, как липкая сахарная вата, напряжение. Листья салата во рту Жорика оглушительно хрустят.

— Сейчас папа приедет. — Отложив вилку, произносит мама.

— Я так и знала, что это все неспроста. Говори, что вам нужно?