Роза восторга

– Я все понимаю, милорд, – холодно сказал Ричард, с презрением сверкнув синевато-серыми глазами в сторону толстого графа.

«Лизоблюд, – подумал герцог. – Как мог Нед отдать таких важных подопечных в руки этого человека? Эшли – самый знатный род в Англии, и все они честно служили Йоркам. Это просто оскорбительно – такая грязная свинья посмела ступить в Рашден. Хорошо, что я забираю мальчика. Покойный отец ребенка перевернулся бы в могиле, если бы узнал, что его сына воспитывает этот негодяй».

При этой мысли глаза Глостера вспыхнули, и лорд Оадби почувствовал, как от испуга у него по спине побежали мурашки. Он ненавидел брата короля, верховного главнокомандующего, который, как говорили, был беспощаден, и на какое-то мгновение лорда охватила паника. Что если Гил расскажет о грубом обращении с ним опекуна? Лорд мог уладить этот вопрос с нижестоящими чинами, но герцог стоял на втором месте после короля. Боже праведный! Если бы только он знал, что мальчик будет воспитываться у герцога Глостера! Лорд Оадби был бы добрее к этому сучьему отродью. Но лорда даже не проинформировали о решении короля отдать мальчишку на выучку к Ричарду, пока герцог не появился здесь утром сам с предписанием короля, не сообщив заранее о приезде, чем поверг в панику всех домочадцев. В замке не нашлось даже приличной еды, чтобы предложить герцогу, кроме личных запасов графа и графини, которые, к несчастью, тоже истощились к этому времени. Леди Шрутон побежала в погреба посмотреть, чем еще можно угостить герцога, а лорд поспешил наверх, чтобы прервать занятия Гила и наспех одеть его в лучшую одежду (которая была не слишком хорошей, так как лорд покупал для своего подопечного самую дешевую), для представления Ричарду. Крайне взволнованному господину Джексону кратко скомандовали немедленно упаковать принадлежности Гила. А Изабелла, наконец, догадавшись о причине переполоха всех домашних, расплакалась и сбежала. Глупая бестия!

Незадолго до отъезда мальчик заметил отсутствие сестры и, смущаясь, попросился у герцога отыскать ее и попрощаться. И хотя Глостер хотел побыстрее приехать в замок Мидлхэм, чтобы повидаться с женой Анной и их первенцем Эдуардом, что-то в лице Гила заставило Ричарда разрешить ему найти Изабеллу.

Теперь, увидев приближающихся детей, герцог был рад, что уступил мальчику. Он и сам познал горечь разлуки.

– Ах, вот и они, Ваша светлость, – граф с облегчением вздохнул, заметив приближавшихся подростков.

– Я надеюсь, Ваша светлость простит их, – нервно хихикнула графиня. – Мы с графом делали все возможное, но…

– Несомненно, – сухо заметил герцог, бросив тяжелый взгляд на леди Шрутон. К несчастью, графиня напомнила Ричарду последнюю жену его брата Неда, которую герцог и на дух не переносил.

– Ваша светлость, – дрожа от волнения, но по-мужски смело, Гил сделал шаг вперед и в наступившем молчании отвесил низкий поклон Глостеру, – приношу извинения за то, что заставил Вас и Ваших людей так долго ждать меня. Время пролетело так быстро, что я не заметил. Позвольте, пожалуйста, представить мою сестру, леди Изабеллу.

Девочка в отчаянии кусала губы, а глаза снова наполнились слезами, когда она, наконец, со всей полнотой осознала то, что наделала. Горе по поводу отъезда брата захлестнуло ее, и она вела себя непростительно по отношению к брату короля. Изабелла присела в низком реверансе и, опустив глаза, ждала, когда на нее обрушится гнев короля. К удивлению девочки, – а она ожидала, что им с братом надерут уши за такую дерзость, – Ричард только взял ее за руку и осторожно поднял на ноги.

– Итак, вы – та молодая особа, из-за которой нам пришлось отложить отъезд, – сказал герцог, но взгляд его был ласковым.

– Да, Ваша светлость. Извините, Ваша светлость, промямлила Изабелла, все еще не смея взглянуть в глаза герцогу.

– Интересно, что же мне с вами делать? – Ричард задумчиво изучал девочку, заметив висевшую на ее худеньком теле поношенную одежду.

– Я… я думаю, что заслуживаю наказания, Ваша светлость.

– Тебя часто наказывают, дитя? – негромко спросил герцог, и от него не ускользнул испуганный взгляд, который Изабелла украдкой бросила на леди Шрутон.

– Только тогда, когда я плохо веду себя, Ваша светлость, – девочка говорила настолько тихо, что он почти не слышал ее.

– Ну, уверен, что это случается очень редко, – заявил Ричард и уставился на опекуна и графиню, – иначе ты не стала бы одной из любимых девочек моей жены.

– Это я… я одна из любимых девочек, Ваша светлость? – озадаченно переспросила Изабелла, решив, что она неправильно поняла его, потому что совсем не знала герцогиню. – Вашей жены?

– Да, именно, герцогини Глостер, дитя мое, – Ричард достал из своего дублета золотой соверен,[3] – она послала тебе подарок и просила вспоминать ее в твоих молитвах. – Он вложил монету в руку девочки. – Вы сделаете это, миледи?

– Ах, да, конечно, Ваша светлость, – воскликнула Изабелла, осмелившись, наконец, поднять глаза, и благоговейно и растроганно посмотрела на герцога.