Розалина снимает сливки

– Это Розалина, – объявила Анвита, когда Розалина устроилась в конце стола и попыталась начать есть кукурузные хлопья. – Розалина, это Рики и Дэйв.

– Как дела?

Рики весело помахал ложкой. Анвита его не перехвалила, хотя Розалина стремительно приближалась к тому возрасту, когда девятнадцатилетние теряют свою привлекательность.

Дэйв, худощавый мужчина с козлиной бородкой, в рубашке с принтом ламы и головном уборе, который, как опасалась Розалина, был фетровой шляпой, молча кивнул в знак приветствия.

– Мы обсуждали, почему подали заявку на участие в шоу, – сказал он.

– Не хочу быть «той самой девчонкой», – Анвита поправила очки на носу, – но я здесь в основном ради бабуленьки. Она научила меня печь и всему прочему. И я искренне разрыдаюсь в какой-то момент, когда буду об этом рассказывать.

– Лучше рыдать о бабушке, – сказала ей Розалина, – чем о плоском корже или опавшем безе.

Для Дэйва это явно был эмоциональный разговор, и он повернулся к Рики.

– А что насчет тебя, друг?

Рики всем своим телом показывал, что слишком крут, чтобы беспокоиться о такой мелочи, как национальный телевизионный конкурс выпечки.

– Я хотел чисто поржать. Честно говоря, не ожидал, что попаду сюда.

Не обращая внимания на то, что Розалина еще не ответила, Дэйв положил локти на стол и начал речь, которая казалась заранее подготовленной.

– Я подал заявку, потому что считаю, что у меня совершенно иной взгляд на всю концепцию… – он даже сделал воздушные кавычки, – «выпечки». Марианна и Уилфред замечательные, но очень консервативны в своих взглядах, а я хочу показать людям, что они не обязаны жить так, как от них ожидают.

В наступившей тишине Анвита, Розалина и Рики, не говоря и не двигаясь, дали понять друг другу, что никто из них понятия не имеет, как реагировать.

– И как ты, – заговорила Розалина, – собираешься показать им это… делая торты?

– А что есть, – снова воздушные кавычки, – «торты»?

* * *

После завтрака их поспешно провели в бальный зал главного дома для инструктажа. С некоторых ракурсов все выглядело точно так же, как по телевизору. Разумеется, это были те ракурсы, на которые были направлены камеры, где на фоне нелепого барочного великолепия располагались раскрашенные во все цвета радуги рабочие места. С менее лестного ракурса все представляло собой провода, пульты и людей в черных футболках, делающих непонятные жесты руками. К тому же, как быстро поняла Розалина, это место ужасно не подходило для приготовления пищи, поскольку залу было двести сорок лет, он был огромный, гулкий и предназначался для того, чтобы в нем танцевали. Сейчас здесь было неприятно холодно. И, если учесть десять мини-кухонь и осветительную установку, то примерно к половине десятого здесь станет некомфортно жарко. А к полудню станет невыносимо жарко.

Неудивительно, что в прошлый раз один из конкурсантов разрыдался над своим шербетом.

Наконец, им разрешили пройти к ряду табуретов, где они расположились и стали ждать дальнейших инструкций. Последний инструктаж проводила продюсер шоу. Дженнифер Халлет оказалась высокой женщиной лет тридцати, с длинными песочно-каштановыми волосами и поведением, которое, в целом, говорило о том, что она не приемлет глупостей.

– Для начала, – сказала она им. – Нужно запомнить некоторые моменты. – Она начала загибать пальцы. – Вокруг будут камеры: старайтесь не обращать на них внимания, пока кто-нибудь не задаст вам вопрос. Если вам задают вопрос, старайтесь ответить так, будто вы не отвечаете на вопрос. Иногда мы будем просить вас сделать что-то еще раз – вас это будет раздражать, но смиритесь, котята, это телевидение.

Она прервалась, чтобы сделать небольшой вдох.

– И последнее, помните, что это семейное шоу, так что выкиньте из своего организма «говнюк» и «ублюдок» до того, как мы включим камеры, потому что вы запорете мне материал, а если я что-то, к хренам, ненавижу, так это когда мне портят материал. Кажется, что четырнадцать часов – это долго, но давайте будем реалистами, недоумки: десяток людей будут печь торты в шикарном доме, и девяносто пять процентов происходящего будет смертельно скучным. Так что если какой-нибудь сукин сын испортит наш единственный хороший кадр с шатающимся тортом или заматерится над разбитой посудой, я лично брошу его сиськи и/или яйца в блендер.

Пробегая взглядом по ряду конкурсантов, она целенаправленно устанавливала зрительный контакт с каждым, чтобы подчеркнуть, что предельно серьезна.

– Это все, что я смогла сейчас вспомнить. Но позвольте напомнить вам, что вся моя ссаная работа зависит от того, посчитает ли вас британская публика очаровашками, поэтому застенчивые улыбки и слащавые веселые истории о ваших семьях – на вес золота, но, черт возьми, держите свое мнение о Боге и премьер-министре при себе. Удачи, веселья, и не заговаривайте со мной, если только не будете заживо гореть.