Розанна

Это была женщина, она лежала на спине на расстеленной клеенке у самого края волнолома, а вокруг стояла испуганная толпа и смотрела на нее. В толпе были и дети, им не следовало бы это видеть, однако никто не решался их прогнать. Всех присутствующих объединяло нечто общее: они уже никогда не смогут забыть, как выглядела эта женщина.

Помощник экскаваторщика вылил на нее три ведра воды. Позже, когда полицейское расследование зайдет почти в тупик, многие будут вспоминать его за это недобрыми словами.

Женщина была голая, без всяких украшений. На груди и животе кожа более светлая: наверное, загорала в бикини. У нее был широкий таз и сильные бедра. Груди маленькие, чуть обвисшие, с большими темными сосками. От талии к бедру тянулся розоватый шрам, других шрамов и родимых пятен на гладкой коже не было. Руки и ноги маленькие, ногти не накрашены. Лицо опухло, трудно было представить себе, как она выглядела в действительности. Брови темные и густые, рот казался большим. Волосы черные, не очень длинные, облепили голову. Одна прядь обвилась вокруг шеи.

II

Мутала – типичный шведский городок средней величины. Он находится в Эстергётланде на северо-восточном берегу озера Веттерн и насчитывает 27.000 жителей. Самый высокий полицейский чин в городе – советник полиции, он же занимает должность общественного обвинителя. У него в подчинении имеется один комиссар полиции, возглавляющий службу охраны общественного порядка и уголовный розыск. Коллектив городской полиции, кроме них, состоит из старшего криминального ассистента девятнадцатого класса, шести детективов и одной женщины. Один из детективов обучен фотоделу, а если возникает необходимость в проведении медицинского обследования, полиция, как правило, привлекает кого-нибудь из городских врачей.

Через час после объявления тревоги бóльшая часть местной полиции уже находилась на волноломе в Буренсхульте, невдалеке от портового маяка. Вокруг трупа столпилось много народу, и команда землечерпалки уже не видела, что происходило дальше. Она оставалась на борту, а землечерпалка была пришвартована кормой к волнолому.

За полицейским оцеплением у пристани собралась огромная толпа, по крайней мере раз в десять больше, чем на волноломе. На противоположном берегу канала стояло несколько автомобилей, среди них четыре полицейских и одна санитарная машина с красным крестом на задних дверях. На подножке сидели двое мужчин в белых халатах и курили. Казалось, они единственные, кого совершенно не интересует толпа у маяка.

На краю волнолома врач уже укладывал сумку и одновременно разговаривал с комиссаром, невысоким седоватым мужчиной по фамилии Ларссон.

– Ну, пока что я могу сказать не очень много.

– Нам оставить ее лежать здесь?

– Об этом мне следовало бы скорее спросить у вас, – ответил врач.

– Вряд ли преступление совершено именно здесь.

– Хорошо, в таком случае пусть ее отвезут в морг. Я вам позвоню.

Врач закрыл сумку и ушел.

– Ольберг, – сказал комиссар, – проследи, чтобы перекрыли весь округ.

– Да, конечно.

Стоящий у маяка советник полиции не проронил ни слова. Он не имел привычки вмешиваться в расследование, пока оно еще находилось на начальной стадии. Однако по пути в город он сказал комиссару:

– Ужасные синяки.

– Гм.

– Будешь меня регулярно информировать. Ларссон не сделал попытки даже кивнуть.

– Поручаешь расследование Ольбергу?

– Ольберг хороший работник.

– Да, да, конечно.

Разговор закончился.

Они приехали, вышли из машины и разошлись по своим кабинетам.

Советник полиции позвонил окружному начальнику в Линчёпинге.

– Я подожду, пока мы будем знать больше, – сказал окружной начальник.

У комиссара состоялся краткий разговор с Ольбергом.

– Прежде всего нужно выяснить, кто она такая.

– Да, – сказал Ольберг.

Он пошел в кабинет, позвонил пожарным и попросил дать ему двух аквалангистов. Потом прочел дело о краже со взломом в припортовом квартале. Ну, тут скоро все выяснится. Ольберг встал и пошел в дежурную комнату.

– Есть заявление о том, что кто-либо пропал без вести?

– Нет.

– А в розыске никто не числится?

– Никого, похожего на нее, нет.

Ольберг вернулся в кабинет и принялся ждать.

Через пятнадцать минут зазвонил телефон.

– Придется произвести вскрытие, – сказал врач.

– Ее задушили?

– Думаю, что да.

– Изнасиловали?

– Вероятно.

Врач немного помолчал, потом добавил:

– Ну так как?

Ольберг грыз ноготь на указательном пальце. Он думал об отпуске, который должен был начаться в пятницу, и еще о том, в какой восторг от всего этого придет его жена.

Врач неправильно истолковал его молчание.

– Вас это удивляет?

– Нет, – сказал Ольберг.

Он положил трубку и зашел за Ларссоном. Вместе они отправились к советнику полиции.

Через десять минут советник полиции обратился в окружное управление с официальной просьбой о проведении судебно-медицинской экспертизы. Управление связалось с государственным институтом судебной медицины. Прозектором оказался семидесятилетний профессор. Он приехал ночным поездом из Стокгольма, прекрасно выспался и был в отличном настроении. Вскрытие профессор проводил восемь часов, практически без перерывов.