Розеттский ключ

— Потому-то весь Париж и гудит как рассерженный улей! Он наверняка солгал ради соблюдения правил Конституции, но его вранье шито белыми нитками. Однако же его все равно выбрали! Тут явно приложил руку его братец Наполеон. Депутаты то ли запуганы, то ли околдованы.

Следующая новость оказалась еще более интригующей. Члены Директории, еще недавно пренебрежительно относившиеся к Бонапарту, устроили торжественный прием в его честь. Неужели общественное мнение изменилось, а нашему генералу удалось переманить городских политиков на свою сторону?

Девятого ноября — восемнадцатого брюмера по новому революционному календарю — Бонифаций пришел к нам с выпученными глазами. Любознательный тюремщик стал нашей ходячей газетой.

— Невероятно! — воскликнул он. — Похоже, наши законодатели околдованы Месмером![28] Нынче в половине четвертого утра членов Совета старейшин вытащили из постелей и, окружив конницей, согнали этих сонных законодателей в Тюильрийский дворец, где они вотировали декрет о перенесении заседаний Советов из города в деревеньку Сен-Клу. Безумное решение: это же лишает их поддержки народа. Но они дали добровольное согласие, и за ними последуют члены Совета пятисот! Полное замешательство, все просто теряются в догадках. Но парижане затаили дыхание, узнав еще более поразительную новость.

— Какую же?

— Наполеону поручили командовать всеми столичными военными силами, сняв с этого поста генерала Моро! И сейчас часть отрядов гарнизона движется к Сен-Клу. Остальные дежурят в городе. Штыки сверкают повсюду.

— Он стал командующим гарнизона? Это же около десяти тысяч солдат. Ведь раньше парижские войска держали под контролем всех, включая и Бонапарта.

— Вот именно. Не понимаю, как законодатели допустили его к власти? Происходит нечто странное, что-то вынудило их отказаться от решений, принятых ими совсем недавно, всего пару дней назад. Не представляю, что это могло быть.

Я, конечно, мог представить себе причины таких перемен. Вероятно, Силано успешно продолжил перевод Книги Тота. Начали действовать хитросплетения магических заговоров, омрачая разум людей. Вступило в силу настоящее колдовство. Зачарованным стал целый город. Мы с Астизой переглянулись. Медлить больше было нельзя.

— Тайные знания Востока, — внезапно сказал я.

— Что?

— Вы, тюремщик, когда-нибудь слышали о Книге Тота? — спросила Астиза.

Бонифаций выглядел удивленным.

— Ну разумеется. В прежние времена все грамотеи читали о Трисмегисте, трижды величайшем предке Соломона, открывателе всех наук, Высшего Пути и Высшего Слова. — Его голос понизился до шепота. — Одни говорят, что бог Тот создал земной рай, да люди сами испортили его, растеряв мудрость, но другие говорят, что он не кто иной, как сам архангел тьмы, способный принимать множество обличий: Баала, Вельзевула, Бапхомета!

— Но ведь уже тысячи лет никто не слышал об этой древней книге.

— Может, оно и так, — хитро прищурившись, согласился он. — Да только ходили слухи, что тамплиеры…

— Жак Бонифаций, эти слухи подтвердились, — внушительно произнес я, поднимаясь из-за грубо сколоченного стола, за которым мы попивали дешевое вино. — Какие обвинения выдвинуты против нас с Астизой?

— Обвинения? Пожалуй, никаких. Мы не нуждаемся в обвинениях, чтобы держать кого-то в тюрьме Тампль.

— И вас даже не удивило, почему Бонапарт заключил нас сюда? Вы же сами видите, что мы безоружны и в городе у нас нет даже друзей. Он запрятал нас сюда, но не убил, сознавая, что мы еще можем быть полезны. Что вообще делать в Париже странной парочке вроде нас и какие известные нам секреты могут быть чертовски опасны для вашего государства?

Он настороженно взирал на нас.

— Ну да, меня удивляло ваше заключение.

— Вероятно… представьте такую возможность, Бонифаций… нам известно о сокровищах. — Я перегнулся к нему через стол. — Величайших на земле…

— Сокровища? — сдавленно прохрипел он.

— Да, сокровища тамплиеров, исчезнувшие в пятницу, тринадцатого числа тысяча триста девятого года, когда рыцарей ордена арестовали и пытали по приказу безумного короля Франции. Хранитель этой крепости, вас обманули так же, как и нас. И долго вы еще собираетесь торчать здесь?

— Пока мои магистры…

— А ведь вы, Бонифаций, могли бы сами стать магистром. Владельцем Книги Тота. Ведь мы с вами истинные ценители этих древностей. Мы не посмели бы, как граф Силано, доверить священные тайны такому амбициозному тирану, как Бонапарт. Мы постарались бы сохранить их для блага всего человечества, верно?

Он почесал затылок.

— Да уж, наверное, я думаю.

— Но чтобы сделать это, мы должны действовать, причем быстро. Сегодня вечером, по-моему, Наполеон собирается устроить государственный переворот. И его успех зависит от того, кто владеет утраченной и вновь найденной книгой. Ведь тамплиеры на самом-то деле спрятали свои богатства, и спрятали в таком месте, где, по их разумению, никто даже не осмелился бы искать их, — на ходу сочинил я.

— Где? — спросил он, затаив дыхание.