Рождён среди однажды умерших (СИ)

Но счастье продлилось не долго, так как появилась серебряная телекинетическая рука и схватила кристалл в полете. Она выглядела довольно пугающе, будучи костлявой с длинными тонкими пальцами, заканчивающимися огромными острыми когтями. Но она была не одна.

Одновременно с ней появилось ещё две руки, каждая из которых была своего размера. Самая большая схватила Касьяна за туловище и, пронеся пару метров по воздуху, кинула парня на кровать. Третья же схватила простынь, которой аккуратно накрыла Луку.

Оказавшись в постели, Касьян сразу же понял, что произошло, а слова брата, прозвучавшие в голове, лишь подтвердили догадки:

«Ты же не собирался сказать, что выполнил условие?»

«Никак нет», – мигом пропищал Касьян, но быстро отправил следующую мысль вдогонку, – «А не подойдёт?»

Но брат больше ничего не ответил, тем самым показывая Касьяну, что из разговор окончен. Опечаленный тем, что завтра всё же придется уходить, он улёгся поудобнее и собирался уже отойти ко сну, как Всеволод снова отправил ему мысль:

«Так а что ты увидел?»

Касьян сразу же понял, что именно интересовало брата, но промелькнувшие в голове картинки заставили его промолчать.

«Не игнорируй меня! Я же знаю, что ты ещё не спишь!»

Но Касьян всё равно ничего не ответил, однако вопрос брата навёл его на одну мысль. Ведь если ему в любом случае придется охотиться на ментальных чудищ, то почему бы не облегчить себе жизнь, прихватив с собой приманку?

На такой мысли парень мельком глянул на Луку, после чего отвернулся. На лице Касьяна заиграла хитрая улыбка, и спрятав меч под подушку, он быстро уснул.

Глава 8: Соблазнительная цель охоты

Дальше ночь прошла без происшествий, и Касьян проснулся лишь под утро. Встав с кровати и одевшись, он сразу же ринулся к куче отравленной еды, дабы поскорее избавиться от яда в ней, но брат опередил его. Сев на пол перед пищей, Всеволод косо посмотрел на Касьяна. Хоть он и не открывал глаза, однако даже по выражению лица можно было легко определить недовольство, вызванное попыткой нарушения запрета.

«У тебя есть дела поважнее».

Сказав это, Всеволод кинул брату добытый ночью кристалл, после чего сам принялся за работу. Касьян хотел оспорить столь несправедливое решение, приступив к выдумыванию причин на ходу:

«Я быстро управлюсь со всем, после чего незамедлительно уйду».

Всеволод оставил это без комментариев, раскинув свою телекинетическую ауру на всю кучу еды. Касьян не видел действий брата, так как был сильно занят придумыванием очередного оправдания, что оставило его без лица после выдвинутого предложения:

«Ты можешь устать. Давай я тебе помогу».

К этому моменту Всеволод был полностью объят аурой, словно он сидел в серебряном пузыре, испещрённом несколькими полостями, заполненными разноцветными жидкостями и порошками. С помощью телекинеза он поднял из общей массы небольшой кусочек мяса, обернутый в бумагу, и поднёс к своим закрытым глазам. Так и не распахнув век, Всеволод продержал его несколько мгновений, после чего развернул обёртку.

Ночи были холодными, потому мясо не должно было успеть испортиться, однако его цвет говорил об обратном. Яд оказался достаточно сильным, чтобы кусочек к этому моменту позеленел и начал разлагаться. Если бы Всеволод поднял его с помощью рук, а не телекинеза, то даже такого незначительного усилия было бы достаточно, чтобы из мяса потекла гнилостная слизь.

Оставаясь спокойным, Всеволод сконцентрировал все силы на извлечении яда, и вскоре из мяса начали появляться тоненькие струйки зелёной жидкости, собирающиеся в единый шарик. К тому моменту, как он закончил, кусок полностью иссох, и стало невозможно определить, чем он был раньше. Всеволод и рад бы за раз отделить только действующее вещество, однако за ночь, несмотря на холод, яд успел распространиться по всем волокнам, окончательно испортив мясо и сделав такую задачу совершенно нетривиальной. Завернув сухарик обратно в бумагу, он отложил его обособленно от прочих очищенных продуктов, тем самым организовав кучку для полностью испорченных.

Не став мешать, Касьян отправился к своей кровати, вытащив из-под неё некогда бежевую тряпичную сумку-мешок. Теперь же она вся была запачкана кровью, грязью и следами от травы, в некоторых местах имея парочку больших заплаток. Такой аксессуар выглядел так, словно его нашли на помойке, но подобные мелочи вовсе не заботили Касьяна.

Набрав в сумку немного еды из того, что не успел очистить Всеволод, он на время отложил её в сторону, а сам пошёл к статуэтке Обжоры, скормив ей розовый кристалл. Та слопала его за милую душу, вывалив из себя золотой кристалл, оказавшийся всего в два раза меньше изначального. Результат оказался куда терпимее первой попытки, однако Касьян всё равно остался немного разочарован.

Поглотив весь кристалл, внимательно проверяя каждую духовную нить, прежде чем вплести в свою душу, он сделал для себя итоговое заключение: