Рождён среди однажды умерших

«Ведь только через страдания можно стать по-настоящему сильнее… Да, Всеволод?» — подумал парень, глядя на закрытую дверь перед собой.

Выбросив эту чушь из головы, Касьян отворил дверь в дом, но не перешагнув порог, приказал Луке, указывая пальцем на кучу отравленной еды:

— Перетащи всё в дом и сможешь поужинать.

Не то чтобы он сильно заботился о самочувствии парня, просто Всеволод не оставил бы нуждающегося голодным, потому Касьян решил извлечь из этого хоть какую-то выгоду. Всё же он был не так хорош в масштабном использовании телекинеза, как Исидор. Так не лучше ли в подобной ситуации задействовать чужие руки, нежели свои?

Хоть Лука и не чувствовал голод, так как всё приключившееся с ним до сих пор не отпускало его, однако рассудив, что сутки без пищи обязательно напомнят о себе, мигом согласился на предложенную работу. Да и не хотелось чувствовать себя нахлебником, хоть он и не мог придумать иного способа выживания в сложившейся ситуации.

Собравшись сразу же приступить к работе, Лука чуть не совершил, по его мнению, фатальную ошибку. Со страхом в глазах посмотрев на Касьяна, он спросил:

— А я не отравлюсь?

— Если бы яд травил от контакта с кожей, то такая еда просто бы не дошла до этой кучи.

Ради интереса поймав очередную духовную нить, вылетевшую из головы Луки после услышанного, Касьян почувствовал шок. Не в том смысле, о котором можно было подумать. Просто нить несла в себе эмоцию, которую только что испытал подросток, не подкреплённую словами. Следующие же нити, покинувшие Луку, скорее всего несли в себе именно мысль, обличённую в слова, но Касьян не стал проверять каждую, оставшись довольным и этой.

Войдя в дом, он увидел Всеволода, сидящего на кровати и поглаживающего чёрную шкатулку, которую тот положил себе на колени. С виду не представлявшая ничего особенного, всего лишь небольшой прямоугольник, она очень сильно занимала парня, что тот даже не сразу обратил внимание на вошедшего в дом Касьяна, который уже проделал пол пути до стола с двумя мисками похлёбки из кролика.

Спрятав шкатулку под подушку, Всеволод сперва посмотрел на брата, после чего перевёл взгляд на снующегося туда-сюда Луку. Нахмурив брови, он снова посмотрел на Касьяна, который уже взял ложку в руку, с предвкушением вкусного ужина нацелившись ею в миску.

«Ты подождёшь, пока парнишка не закончит. Вместе поедите».

В своих мыслях Касьян уже несколько раз успел вылизать пустую миску, однако услышав брата, не без труда, но всё же отложил ложку в сторону. Взглянув на Всеволода и увидев, что тот сердится, он лишь состроил глупую улыбку, после чего постарался найти способ хоть как-то отвлечься от еды.

И самым лучшим выбором оказалось созерцание того, как кто-то другой работает. Наблюдая за Лукой, Касьян решил поделиться своими мыслями на его счёт с братом:

«Как ты думаешь, по какому пути он пойдёт?»

«А тебя это заботит?» — без каких-либо эмоций уточнил Всеволод.

«Не то что бы… Просто я не понимаю перерождённых. Перед ними поставлена всего одна цель, так почему они не стремятся к ней?» — пожаловался Касьян, постукивая пальцем по столу рядом с ложкой.

«Это нам кажется, что всё просто: накопи Благодетель да вознесись. Но как бы ты не старался ради неё, Грех может накапливаться сам по себе».

«Да знаю я, просто ты сам говоришь, что без трудностей никуда», — голос Касьяна прозвучал в голове брата весьма грубо.

«Посмотри на себя. Что тебе дало преодоление всех тех трудностей?» — Всеволод не стал обращать внимания на тон Касьяна, хоть и не до конца понимал его чувств.

«Это того не стоило… Я бы предпочёл жить в их мирах…»

«Но ты родился здесь, так что не морочь себе голову тем, на что не в силах повлиять».

«Такое чувство, что я ни на что не могу повлиять», — проявив апатию на лице, промолвил Касьян, уже вертя ложку в руках, напрочь позабыв о столь желанной похлёбке.

«Но ты можешь продолжать бороться».

«Я не понимаю, как ты умудряешься всегда оставаться таким…» — с печалью во взоре Касьян посмотрел в закрытые глаза брата.

«Мне религия не позволяет сдаваться. Может, ты желаешь обсудить это со мной?»

Только услышав про религию от Всеволода, Касьян тут же вспылил, чуть не ударив кулаком по столу, благо вовремя попавшаяся на глаза миска с похлёбкой поумерила пыл парня. Успокоившись, он больше не стал что-либо говорить, вернувшись к наблюдению за уже заканчивающим работать Лукой. Однако Всеволод не считал, что их разговор окончен:

«Хватит нянчиться со всеми. Завтра ты отправишься за пределы города и можешь не возвращаться, пока не добудешь кристалл души или навык ментального типа», — сейчас Всеволод был строг, словно старший брат, не оставляя Касьяну возможности хоть как-то выкрутиться.