Рождение

— С севера, у нас так все одеваются, — ответил я.

— Будешь работать на кухне, — решил он, и повернулся к следующей покупке.

При этом его глазки масляно заблестели и начали её медленно, со вкусом, раздевать. Девушка, покраснев, уставилась в землю.

Она была довольно красивой, милое лицо, красивые глаза цвета неба, длинные ресницы, на щеках румянец, маленький ротик. На вид ей было около двадцати лет, фигура у неё была красиво пропорциональна, чего не мог скрыть мешковатый серый сарафан.

— Откуда она? — кивнув на девушку, спросил распределитель у сопровождающего нас.

— Алина, дочь сапожника Исаина, продана за долги.

Еще раз оглядев девушку и остановившись взглядом на вырезе сарафана, распорядитель задумался.

— Ты поступишь в распоряжение Сильды, прачки, — наконец решил он.

— Так, теперь все идите в этот дом к ключнику, получите одежду и приведите себя в порядок. С сегодняшнего дня великий давстон, купец первой ступени Саи Ас Молин распоряжается вашей жизнью и смертью. Если мимо будут проносить паланкин давстона, сразу падаете ниц и так ждете, пока не пройдут носильщики, чтобы не осквернять своим взором лик давстона. За непослушание будут плети.

Он развернулся и пошел в сторону виллы, к калитке. Мы прошли в домик, на который нам показал распорядитель. За небольшим столиком сидел старичок. Охранник подошел и передал распоряжение распорядителя. Местный "кладовщик", оглядев нас, достал из ящичка на стене большую связку ключей, и открыл шкаф, стоявший за спиной. Нашему здоровяку выдал штаны, короткую майку и сандалии. Мне и будущему конюху выдал простые холщовые штаны, рубашку и сандалии. Девушке выдал мешковатый холщовый балахон. Когда мы вышли на крыльцо, ключник увидел полную женщину в мешковатом балахоне.

— Сильда, забери свою помощницу, — крикнул он женщине.

Здоровяка отправил в один барак, а меня со вторым рабом в другой. Я зашел в барак и осмотрелся. По краям небольшого помещения, метров пять на четыре, валялись охапки соломы, скорее всего, наши будущие постели. Посередине стоял стол, и пара лавок рядом. В бараке присутствовало еще два человека, один — старик лет шестидесяти, а второй — совсем молодой, лет двадцати. Молодой, сверкнув жизнерадостной улыбкой, предложил нам располагаться, места для этого было много. Потом представился:

— Меня зовут Стим, а это Браг, — кивнул на старика. — А вас?

— Я Алексей — сказал я.

— Изил, — представился мой спутник.

— Как вы попали сюда? — спросил Браг.

Я кратко рассказал, что я ехал в караване, на нас напали разбойники, захватили меня в плен и продали здесь в рабство.

У Изила история была немного длиннее и трагичней. Был он охотником и жил в деревне севернее этого городка. У него была семья: жена и очень красивая дочь, которую звали Мели. За ней бегали все парни деревни. Изил уходил в степь, собирал различные травы и добывал шкурки самилов, это аналог наших антилоп. Самилы были очень пугливыми и обладили редкой магией маскировки, на них было трудно охотиться. Их шкурки шли на одежду, а толченые рога использовались у лекарей. Раз в месяц Изил уезжал в город, где он сдавал добытый товар в лавку. В один день, когда Изил был в городе, в деревню заглянул сын местного барончика, с товарищами. И надо же было такому случиться, мать как раз отправила Мели к соседке за молоком. Та только вышла за калитку, тут-то её и приметил баронет вместе с друзьями. Подъехав ближе к растерявшейся девушке, они толкнули её обратно в калитку, ввалившись сразу за ней. Один из друзей баронета схватил Мели за косу и потащил сопротивляющуюся девушку в маленький садик, растущий возле дома. Там ее повалили на землю, порвали на ней платье, а баронет стоял, и, усмехаясь, снимал с себя штаны. Тут из дома выскочила мать, и, схватив первое, что подвернулось под руку, кинулась на насильников. Но не добежала, так как третий подонок ударил её мечом в грудь.

— Старовата, — прокомментировал он.

Мать схватилась за меч, торчащий из её груди, и стала заваливаться на бок, из её рта потекла маленькая струйка крови. Убийца вытащил меч, вытер об платье матери и лениво подошел к остальным участникам насилия. Видя, что сделали с её матерью, девушка начала биться в истерике. Пока прижимавшие её насильники отвлеклись на убийство матери, Мели, освободив ногу, отчаянно ударила баронета между ног. Тот согнулся пополам, и повалился на землю, матерясь и поскуливая одновременно. В ответ один из насильников начал сильно избивать девушку ногами. Тут и баронет кое-как разогнулся, его глаза пылали яростью, перемешанной с болью. Достал меч и воткнул в сердце девушки.

Односельчане слышали крики, но никто не прибежал на помощь, хотя догадывались, что за несчастье свалилось на дом Изила. Слава о баронете и его друзьях ходила среди сельчан довольно зловещая. Лишь когда те, сев на коней, направились в таверну, соседи, таясь, приблизились к дому. Но оказывать помощь уже было некому.