Рождение

— Ох, Матвеюшка, смотрю на тебя и диву даюсь, шестнадцать зим уже прожил, и ладно бы, но как Небесное Покровительство принял, так как изменился, вроде бы и ты, да и не ты одновременно. — Сказала она с улыбкой, глядя на меня.

— У меня, Марфа Петровна, можно сказать, после обряда, взгляд на мир перевернулся, цели поменялись, новые появились, не хочу к старому возвращаться, и цепляться за старое не хочу больше. Вперед бегом — бегом вперед! Мне же столько наверстать нужно.

— Ох, соколик ты мой молоденький, что ж тебе наверстывать-то, у тебя же вся жизнь впереди.

— Те годы, что я как тюлень провёл, после смерти мамы и гибели отца. Марфа Петровна. Их наверстывать, их уже не будет, так что жить будем и за сейчас, и за вчера, и всё ради завтра.

Марфа Петровна покачала головой. Смерть родителей Матвея произошла с разницей в две недели — столько дней шло письмо из полка отца в родовое поместье Волковых.

Когда пришло письмо, Матвею было одиннадцать лет. Мать Матвея, Елизавета Волкова была беременна вторым ребенком, сообщение о смерти мужа спровоцировало нервный срыв, что привело к преждевременным родам. Ребенок родился, девочку мать назвала Софьей, и умерла, держа её на руках. Реанимационные мероприятия ничем не помогли. Спустя четыре часа из Новосибирска примчался Аристарх Прохорович, который был в отъезде по делам рода, и узнал, что у него в роду родился новый член, но один принятый в род член умер. Дед забрал нас в Новосибирск, пока родителей готовили к похоронам. Родителей похоронили на Искитимском кладбище в одной могиле.

Первые полгода после похорон Софья постоянно плакала, уж сколько дед поменял нянечек — кормилиц, просто сосчитать невозможно. А потом, ровно как ей исполнилось полгода, она перестала плакать вообще. И не говорила Софья до шести лет. Просто невозможно было из неё что-то вытащить. Когда я — Матвей, попал в лазарет после обряда Небесного Покровительства, она впервые заговорила.

— Ох, ну тогда живи, Матвеюшка, ярко живи, но не глупи, лишний раз голову в петлю не суй. — Кивнула Марфа Петровна и поднялась, отставляя пустую кружку, — заболталась я тут с тобой, у меня там тесто поднимается, Софьюшка о пирожках с капустой просила на сегодня, пойду — проверю…

Я благодарно кивнул, потому что говорить просто физически не мог — Марфа Петровна готовила также великолепно, как и исполняла русские народные песни.

Позавтракав и поблагодарив Марфу Петровну, я убрал за собой посуду в мойку и отправился на второй этаж в библиотеку.

О, это действительно была библиотека! Высота потолков около четырех с половиной метров, от пола до потолка стеллажи, строго рассортированные по принадлежности книг, В дальней стороне окно-витраж во всю ширину стены, а центр потолка — самая высокая точка полукруга витража. Общая площадь библиотеки по моим прикидкам занимала почти половину второго этажа и составляла около ста двадцати квадратным метров. Единственным местом, на котором не было стеллажей, был небольшой «пятачок» рядом с витражом. Диванчик, два кресла, журнальный столик, пепельница и деревянная шкатулка с сигарами — Аристарх Прохорович часто проводил в библиотеке свободные вечера.

Я же, взяв одну книгу из ближайшего к двери стеллажа, упал в кресло рядом с приоткрытым окном, закинув ноги на один подлокотник и упершись спиной во второй. Книга называлась «История старых и новых Благородных Семей Русских Первого Сословия жалованного Царями и Императорами Всероссийскими». Эту книгу я начал читать три дня назад, сразу как закончил с энциклопедией по всемирной истории, которая здесь тоже была.

Благодаря этой книге я узнал, что в Российской империи есть несколько категорий граждан: боярские рода, княжеские рода, дворяне, духовенство православной христианской церкви, служители древних богов и богов малых народностей, люди мирские царские, люди мирские вотчин боярских или княжеских.

Всего существовало восемь «старых» боярских родов, им в противовес были возведены в княжеское достоинство восемь молодых дворянских родов около пяти веков назад, когда стало ясно, что бояре всё меньше стремятся поддержать царя-батюшку, и стараются всё больше вести свою игру. В-общем, первоначально князья стали противовесом боярам, опорой трона и «личной партией царя». Также были простые дворяне — успешные военные, талантливые артисты балета и театра, художники, архитекторы, скульпторы, ученые, врачи, которым было пожаловано титульное дворянство «за заслуги перед Отечеством», некоторые из них могли получить поместное дворянство, как это было с нашим родом Волковых. Также были и простые люди — мирские, не обладающие титулом. Разница между мирскими людьми была простая — на чьей земле они жили, если земли были царской вотчиной, то они считались мирскими царскими людьми, если боярская земля — боярские мирские люди, если вотчина княжеская, то, соответственно, княжескими.