Рождение античной философии и начало антропологической проблематики

Соответственно Целлер обращается к идеальной общественной жизни греков и их выдающимся способностям, когда говорит о поэзии, выделяя развитие в ней обобщающего мышления, о космологии, видя в ней склонность к размышлению и даже в историческом экскурсе о понимании термина "философия" он подчеркивает особое чувство формы греков, которое не позволяло им останавливаться на анализе единичного. Итак, законоупорядоченная жизнь древних греков - вот источник обобщающего научного мышления. Именно эта жизнь подготавливала развитие мышления в религии, поэзии, космологии, но философия сама устанавливалась как свободное мышление, или параллельно с этими процессами, или оказывая на них особое влияние. Так что суть вопроса лишь в том, что это свободное мышление (Целлер имеет в виду, в противоположность Гегелю, не историю философии как систему понятий, а расположение во времени отдельных философских систем - продукта свободной деятельности отдельных индивидов) направлено на целое. И здесь дело не только в чувстве формы, свойственном грекам, но и в том, что при достаточно бедном знании предметов внешнего мира, которым первоначально обладали греки, они вынуждены были говорить о целом. Итак, философия - это строго научный метод [1], индивидуальный научный интеллект, с самого начала развивающийся как познание целого, поиск общих причин, сведение явлений к их последним основаниям.

Обращение к наиболее интересному для нас источнику - этической рефлексии, теологии и антропологии - не вносит коррективов в понимание позиции Целлера. Он анализирует ряд этических рефлексий Гомера, Гесиода, поэтов VII в. до н.э. и приходит к выводу, что у них можно найти лишь отдельные высказывания об этических ценностях. В целом общественная жизнь предстает для восприятия как нечто всеобщее и регулярно повторяющееся. Задача рефлексии над повседневной жизнью состояла в установлении с помощью рассудка правил и практических советов для отдельных случаев жизни. Целлер обращает внимание на то, что этическая рефлексия исходила из практических потребностей человеческой жизни, а не из научных потребностей, отдельные жизненные правила не были обоснованы исследованием сущности нравственной деятельности [2]. Целлер один из первых прочно связал этическую и антропологическую проблематику с понятийным уровнем развития философии; антропо- и социоморфную терминологию раннегреческой философии он считает элементом мифологии.

1 См.: Zeller E. Op. cit. S. 172.

2 См.: Ibid. S. 151.

24

Конечно, Целлер провозглашает мощь и величие научного разума, и пусть у колыбели науки мы не встретим богатых научных обобщений, величие науки в силе ее метода, в ее направленности на фундаментальные вопросы о причинах и последних основаниях всех явлений. И ситуация здесь, в представлениях Целлера, такова, что, пользуясь сравнением Ф.Х. Кессиди, наука еще в колыбели подобно Гераклу душит или, по крайней мере, побеждает гидру религии. Откуда вытекают эти взгляды? Целлер нарисовал идеальную картину греческого народа, обладающего редким, по его мнению, единством естественного и духовного, высокой нравственностью и богатыми природными способностями.

В дальнейшем исследователи (Я. Буркхардт - один из первых) показали, что греки нередко склонялись к безмерности в жестокости и в оценке своих достоинств. Рациональное мировосприятие не было единственным, отдельные прослойки тяготели к религиозно-мистическому мировосприятию. Но для Целлера было характерно неогуманистическое понимание древнего мира, которое разделяли Шиллер, Лессинг и Винкельман. В его основе лежало представление об античности как идеале человечества, как колыбели науки и философии. Особое влияние на формирование этих позиций оказали Винкельман и немецкие просветители, подчеркивающие достижения и преимущества древних греков перед другими народами, выводящие их образ мышления из присущей им свободы. Искусство, наука, просвещение - ипостаси свободного мышления - вот что было доминантой представлений просветителей о древних греках. Эти позиции разделял и Целлер. И к философии как к совершенному научному мышлению идеалу Просвещения приковано его внимание. Интерес к регулятивной функции философии был бы в этом случае выражением симпатии не к просвещению, а к деспотизму.

Джон Бернет. Еще более решительно, чем Целлер, отрывает философию от ее космогонической предыстории английский исследователь Дж. Бернет. Греки, по его мнению, решительно отбросили интерес к тому, "что было, когда ничего не было", и с энтузиазмом, смелостью, почти дерзостью перешли к конструированию рациональных моделей мира. В качестве конститутивного признака античной натурфилософии Бернет указывает на конец постоянной и вечной субстанции вещей, характеризующийся обращением не к понятию arche, как полагал Целлер, а к понятию physis.