Рождение богов I. Иллюстрированный роман

Он старался прислушиваться к разговорам окружающих. За последние недели его греческий стал значительно лучше. Леша уже мог на слух понимать большую часть обращенных к нему слов и почти не делал ошибок в окончаниях. У него всегда были способности к языкам, и сейчас это было весьма кстати.

Кто же станет его хозяином? Успех миссии стоял на кону. Леша напряженно замер, внимательно изучая потенциальных покупателей. Его внимание привлек вышедший на площадь долговязый мужчина средних лет с аккуратно подстриженной бородой и усами. Мужчина уверенно протиснулся к небольшому возвышению, на котором располагался живой товар, и принялся внимательно рассматривать выставленных на продажу рабов-мужчин. Он улыбался, перекидываясь шутками с продавцами, но от него веяло чем-то недобрым. Леша заметил, что невольники при виде этого человека стали прятать взгляд, горбиться и как-то съеживаться. Всеобщее напряжение передалось и ему.

За Лешиной спиной в группе рабов-греков шептались. Он прислушался, с трудом различая непривычный для уха дорический говор:

– Это Сосий. Приказчик Никия.

– Проклятый фракиец!

– Ищет для Никия работников в Лаврион!

Леша вздрогнул. Он сразу вспомнил совет Энея, и ему совсем не понравился оценивающий взгляд, которым смотрел на него Сосий. Он сообразил, что на фоне остальных рабов выглядит довольно крупным и сильным.

Начались торги.

По знаку Никомеда вперед вышла молодая женщина с маленьким ребенком на руках. Леша присел на корточки и, стараясь не смотреть в сторону Сосия, стал следить за происходящим.

Раб глашатай откашлялся и закричал, пытаясь заглушить гомон:

– Граждане афинские! Гражданин Никомед, сын Фрасиклида, продает эту женщину из скифов. Она продается с ребенком двух лет от роду. Поэтому цена за нее всего три мины! – глашатай остановился, переводя дыхание и ища глазами возможных покупателей.

Никто не проявил особого интереса. Никомед уже махнул рукой, показывая, чтобы оглашали следующую продажу, но тут вперед шагнул мужчина в алом плаще.

– Скажи, почтенный, выйдет ли из нее хорошая пряха? – с сомнением спросил он. – А то жена замучила – спасу нет…

– Конечно, благородный Харикл. Клянусь Зевсом! Из этой женщины выйдет искусная пряха и хорошая помощница по дому! Она из скифов, а их женщины славятся прилежанием и послушанием, – почтительно, но без приниженной лести сказал Никомед.

– Возможно… Но меня смущает ребенок.

– Да, у нее ребенок, но он не так уж и мал. Ему уже два года. Так что скоро он сможет помогать по хозяйству. И у тебя будет верный и послушный раб, выросший в доме.

Харикл поморщился:

– В этом возрасте дети часто умирают. Кроме того, его надо кормить и…

Никомед прервал его:

– Уважаемый Харикл, я понимаю, что маленький ребенок – дополнительная обуза, но не можем же мы, подобно варварам, отнимать дитя от матери. Такую сильную и молодую рабыню ты нигде не найдешь дешевле четырех мин. А мы согласны уступить тебе ее с ребенком… – он на секунду замолчал и посмотрел на сидящего в тенечке отца.

Фрасиклид едва заметно кивнул, и молодой человек продолжил:

– Даже не за три, а всего за две с половиной мины. Пятьдесят драхм – достойная компенсация за обузу в виде ребенка.

– Хорошо, я возьму ее, – кивнул покупатель. – Ты знаешь, где мой дом?

– В районе Керамика, недалеко от Дипилонских ворот, напротив харчевни?

– Да, – невольно скривившись при упоминании харчевни, сказал Харикл. – Приходи за деньгами завтра.

Все это время Алексей искоса глядел на Сосия. Он заметил, как тот подошел к отцу Никомеда и, пока его сын занимался продажей, стал что-то активно обсуждать. Фрасиклид почтительно кивал, следя за жестикуляцией фракийца. А тот начал пальцем показывать на рабов, выбирая крупных и сильных мужчин. Наконец, палец Сосия указал на Алексея. У Леши заныло сердце. На рудники совершенно не хотелось. Он стал лихорадочно озираться по сторонам, ища спасения.

Его внимание привлек пожилой мужчина в потертом гиматии с синей каймой, который о чем-то спрашивал Никомеда. Алексей встал, подошел поближе и напряг слух.

До него донесся голос:

– Нет, почтенный Тофон. Наши рабы из далеких северных краев. Среди них нет таких, кто это умеет…

Леша не знал, что требовалось Тофону, но решил рискнуть.

– Господин! – обратился он к пожилому афинянину. – Я уметь это!

Тофон поморщился и скептически взглянул на него:

– Повтори, что ты сказал. Не могу разобрать твою варварскую речь.

– Я уметь это! – повторил Леша и вдруг сообразил, что в горячке ошибся. – Я умею… – поправился он с гораздо меньшим запалом.

Тофон усмехнулся и вопросительно посмотрел на Никомеда. Тот почесал подбородок, видимо, прикидывая, как все это может отразиться на цене раба.

– Этот… гхм… прекрасный юноша действительно очень умен и сообразителен, – с ноткой сомнения сказал купец.

– Ты обучен грамоте? Умеешь читать, писать и считать?

Леша глянул на Сосия. Фракиец в сопровождении Фрасиклида уже отобрал пару рабов и явно намеревался идти за Алексеем.

– Да, господин! Я умею читать и считать.

– Это любопытно! – рассмеялся Тофон. – Ну, ответь мне, юноша, сколько будет эпта раз по пенте?