Рождение богов

Выбежав к тонкой полосе-тропе между барьером и лесом, Энлиль быстро оглянулся. В суматохе они практически не сбились от маршрута и вышли совсем рядом с Кали. Девушка оказалась по правую руку от командира в десятке шагов от него. Ученица стояла с вытянутыми, слегка согнутыми в локте руками. Обстреливающая их с воздуха погоня отвлекла Энлиля от мимолётной мысли. Что-то насторожило наёмника в нелепой позе девушки, но глухой хлопок плазмы пролетел в сантиметре от его затылка, и командир поспешно сорвался с места.

— Быстро! — крикнул он остальным, подбегая к Кали.

Оказавшись рядом с застывшей девушкой, он лишь на мгновение коснулся её руки, собираясь позвать, но та неожиданно резко повернула в его сторону голову. К ним присоединились остальные, напирая на командира сзади. Энки отстреливался, что-то кричал другу. Энлиль его не слушал. Его взгляд упирался в отсутствующий и одновременно живой взгляд Кали. На долю секунды ему показалось, что он видит в её глазах страх. Командир вновь потянулся за девушкой, но, не успев коснуться, ощутил вязкий холодок там, где только что была её рука. Ученица Хранителя исчезла, переступив барьер.

— Кали! — крикнул Энлиль.

Предводитель наёмников быстро потянулся за ней, прикасаясь к невидимому барьеру. Его рука провалилась, начиная увлекать за собой и тело. С трудом командир отскочил назад.

— Это проход! — крикнул он. — Живее!

Техники прошмыгнули за спиной Энки. Стараясь не думать о последнем взгляде Кали, Энлиль живо толкнул последних в проход. Через мгновение их поглотила материя.

— Энки! Давай!

Сделав ещё несколько выстрелов, наёмник подбежал к командиру, чуть было не сунувшись с проход.

— Оружие!

Тот дёрнулся, недовольно выбросив пушку. То же самое сделал и Энлиль.

— Действуем по ситуации! — перекрикивая шум, напоследок крикнул командир.

Порывисто шагнув, он быстро провалился за невидимую черту, исчезая. Увидев это, Энки осёкся.

— Да гори оно… — выругался он, с сожалением взглянув на оставленную в траве пушку, и попытался дотянуться к оружию.

Покинувшие пустой корабль беспилотники подтянулись к патрулям. Заметив наёмника, они усеяли того огнём. Прямой удар в грудь отбросил Энки в другую сторону от оружия. Так и не вернув оружие, он на коленях вполз в проём.

Пропустив гостей, барьер сомкнулся.

…

Не сдерживая плохо контролируемого гнева, Главнокомандующий флота с треском захлопнул за собой створки массивной пятиметровой двери, ведущей из малого зала совета в сенате Верховных Правителей, где всего минуту назад закончились баталии между ним и политиками, так и не расширившими его полномочия. Не поддержала Сварога и Правитель Александра, став на сторону Верховного Правителя Аллалгара, настаивающего на немедленном начале передислокации войск.

Более того, Канцлеры и Правители просили Главнокомандующего, а точнее, скорее даже требовали, чтобы тот лично занимался передислокацией и передал расследование одному из адмиралов. Сварог, исчерпав все доводы и не найдя в собеседниках поддержки, был вынужден в присутствии представителей от сенатов и первых лиц государства подписать присланную ему несколькими днями ранее директиву.

Конечно, оставался и иной путь — отставка. Но не для того он веками шёл к званию Главнокомандующего, чтобы сейчас уступать бюрократической ловушке, в которую его загнали. Впрочем, директива, подписанная им, требовала от него уже не просто слов, но и действий, невыполнение которых и так может привести к отставке.

Сварог услышал догоняющие его шаги и обернулся. С трудом поспевая, за ним семенили Верховный Правитель Аллалгар вместе со своим неизменным советником и секретарем Эн-Сибзааном. Последний жестом просил его остановиться. От недавнего взрыва в покоях Канцлера у обоих ещё красовались ушибы, практически сливающиеся с всегда багровым оттенком кожи Правителя и горящие яркими пятнами на бледном лице сутулого советника. Главнокомандующий нехотя сбавил шаг. Поравнявшись со Сварогом, Аллалгар извиняющимся тоном, скорее наигранным, чем искренним, выразил своё сочувствие собеседнику.

— Поймите нас правильно, Главнокомандующий, — подбирая слова, говорил тот, — нападение на Правителя Александру произошло на границах. И сил противника, как вы же и указали в отчёте, было немало. Кто знает, сколько их вообще собралось вдоль границ? Мы не можем не волноваться, ведь доселе противник не вёл себя агрессивно, но нападение на кортеж — это уже весомая причина для войны. И вы не станете отрицать возможности вторжения. Поправьте меня, если я ошибаюсь?

— Не стану! — нехотя признал Сварог. — Но теперь у нас есть пленные! Дайте мне время, и я выведаю у них планы атак, вторжения, если они, конечно, планируют именно его, — иронично закончил Главнокомандующий.

— Не переживайте, — не замечая иронии собеседника, продолжил Правитель, — впредь это дело остаётся за службой безопасности сената Верховных Правителей. Я лично прослежу за допросами пленных и расследованием покушений на меня, Правителя и Канцлера, когда вы его передадите.