Нет, все это не совсем так. Моя вторая половина хотела Кобальта. Это было смешно, потому что Райли и Кобальт были единым целым. Парень с кривой ухмылкой, спутанными черными волосами и почти золотыми глазами был тем же существом, что и гордый синий дракон, который парил со мной в ту ночь. Я ничего не понимала. Не понимала, как мои инстинкты, бывшие некогда неотъемлемой частью меня, теперь казались мне такими чужими. Как будто я стала двумя разными созданиями: драконом и человеком.
Я одернула себя и пошла по пирсу обратно к пляжу. Если не думать о внутреннем смятении, то теперь я знала о «Когте» немного больше. Ничего из этого не было таким уж плохим. Пока нет. Даже война с Орденом не стала для меня неожиданностью. Убийцы драконов хотели нашего исчезновения. Почему же нам тогда не следовало давать им отпор, чтобы защитить себя?
Все это не было шоком и только подтвердило мои догадки, которые у меня были всегда. «Коготь» учил меня быть частью этой войны. Солдаты, оружие, тактические маневры, никакой пощады тому, кто был добычей. Я точно не сяду за один стол с высокопоставленными дипломатами. Нет, мне было суждено стать одним из их элитных агентов, может быть, василиском, как Райли, и сражаться в вечной войне против Ордена Святого Георгия.
Дойдя до конца пирса, я повернулась и посмотрела на воду, слегка подрагивая от дуновения теплого ветерка. Итак, это лето и правда было моим последним шансом повеселиться. «Коготь» уже распланировал мою жизнь, определил, куда я пойду и кем стану. И неважно, что я была не уверена в своих силах. Плевать, что я ненавидела свою наставницу и все, что она заставляла меня делать и что хотела из меня слепить. Решение «Когтя» было законом: я не имела права определять свое собственное будущее.
В моем кармане завибрировал телефон. Вытащив его, я нажала на кнопку и увидела новое текстовое сообщение на экране.
Все в силе на сегодня? В «Коктейльном домике» в пять, да?
Гаррет. Я улыбнулась, чувствуя, что мое настроение немного улучшилось. К черту «Коготь». К черту войну, наставников, их планы и все остальное. Это лето все еще принадлежало мне, не им.
Конечно, – написала я ему в ответ. – До встречи.
Гаррет
В этот раз Эмбер ждала меня на месте нашей встречи.
Я заметил рыжеволосую девушку, сидящую на краю автостоянки с одноразовым стаканчиком в руке. Она пребывала в глубокой задумчивости, пожевывая соломинку, но когда я остановил джип рядом с ней, она тут же вскочила на ноги с улыбкой.
– Привет, Гаррет! – воскликнула она, когда я открыл дверцу и впустил ее в машину. Она скользнула на пассажирское сиденье и просияла ослепительной улыбкой, отчего моя кожа покрылась мурашками. – Ты, должно быть, хорошо влияешь на меня. Смотри, я пришла вовремя и все такое.
– Вижу. – Я воспользовался моментом, чтобы просто посмотреть на Эмбер, заметив на ней темные джинсы и топик, которые она надела вместо своих обычных шорт и футболки. Полуденное солнце отражалось в ее волосах и глазах, заставляя их сиять.
– Прости, если из-за меня у тебя были неприятности в эти выходные, – сказал я, когда мы выехали на главную дорогу. – Не хотел усложнять отношения между тобой и твоей семьей Я могу поговорить с твоим братом, если хочешь.
– Что? О, нет, ты ни в чем не виноват, Гаррет. – Эмбер пожала плечами и раздраженно встряхнула головой. – Данте просто строит из себя истеричного придурка. Он иногда перегибает палку со своей братской заботой. И учитывая то, что произошло на вечеринке… – Глаза девушки немного потемнели. – Я решила, что лучше дать ему время остыть, а потом уже рассказать ему о нас.
– Вы с братом близки?
– Ну, да. – Эмбер повернулась ко мне, наклонив вбок голову. – Он мой брат-близнец, как-никак. Мы всегда раньше все делали вместе.
– Но не сейчас.
– Не сейчас. – Вздохнув, девушка посмотрела на свои руки, которые сжались у нее на коленях. – Он… изменился. Как будто бы он намеренно отдаляется от меня, и я не понимаю почему. Мне бы хотелось, чтобы он поговорил со мной, как раньше.
Я знал, что должен продолжать задавать вопросы, узнать как можно больше о ее брате-близнеце. Но Эмбер выглядела такой расстроенной, и я понял, что не могу видеть ее такой грустной. Когда мы остановились на светофоре, моя рука непроизвольно поднялась, чтобы нежно заправить волосы ей за ухо.