Рождение героев

Кассандра, молча отвернувшись, не прощаясь и не оборачиваясь, зашагала к темным водам Белой Реки. Ее ждал долгий путь одиночества во тьме собственной злобы, в конце которого она должна обрести силу, сравнимую лишь с силой богов.

Глава 1 Западня праведных

– Если уважаемый Генрих сказал правду, в чем я, право, немного сомневаюсь, то в самом скором времени мы наконец-то сможем посчитаться за всех тех несчастных, кого приспешники Таллара принесли в жертву на своих алтарях!

Командор городской стражи Берк Ай-Генс умолк, обводя собравшихся в комнате спокойным взглядом прищуренных глаз. В просторной комнате, обычно используемой для совещаний Городского Совета и приближенной к магистрату городской знати, сейчас, помимо самого командора, находились капитан воинского гарнизона Лиринор Фиам, инквизитор Валлинг, на груди которого покоился заключенный в черный железный круг золотой символ Денмиса. Во главе стола восседал сам магистрат Ливинкрона – Ордей Туккар.

– Дорогой Берк, мой племянник принес тревожную весть о том, что и до нашего процветающего города добралась беда многих городов и деревень. – Магистрат откашлялся. – Пораженные готовятся напасть на город. И к его словам необходимо отнестись максимально серьезно.

– Его рассказ достаточно странен, – отозвался капитан Фиам. – И путанен. Он утверждает, что Пораженные, эти исчадия Бездны, накануне похитили его и, что уже странно, он сумел сбежать от них…

– Ты не доверяешь слову моего племянника? – угрожающе спросил Ордей Туккар.

– Капитан хотел сказать, что Генрих может что-то упустить из виду, – встал на защиту капитана Ай-Генс. – Может, с ним сыграли шутку его друзья?

– Его друзей распотрошили на алтаре у него на глазах! – рявкнул Ордей. – Зарубили как овец! И пытались убить его! Хвала Денмису, что он сумел избежать этой ужасной участи.

– Также непонятно, как в этой нечестивой мессе могла участвовать девушка, знающаяся, по его словам, с ворами и разбойниками, – добавил Лиринор Фиам.

– Ну это совершенно неудивительно, – отрезал магистрат. – Это отребье только и живет ради того, чтобы попирать королевские законы и устои Света.

– Я уверен, что люди из гильдии воров, орудующих в Ливинкроне, немного не те, за кого вы их принимаете, – спокойно ответил командор. – Они первые зарезали бы и скинули в сточные ямы любого приспешника Мрака, закрадись у них хоть малейшее подозрение.

– Это все не столь важно, – подал голос инквизитор. – Главное – Генрих дал точные описания тех, кто гнался за ним по лесу. Я уверен, что, если эти Пораженные проберутся в город, они продолжат преследовать его и на улицах Ливинкрона, сея страх и смуту. Допустить этого нельзя. Хорошо, если воры непричастны к этому, однако если действительно окажется, что описанная Генрихом Туккаром девушка, являющаяся для этих людей своей, участвует в таком шабаше, то, возможно, ересь проникла в Ливинкрон гораздо глубже, чем все мы подозревали. Но также мы должны поставить в известность общину гномов, поскольку вторым, судя по описанию Генриха, был Черный Гном. А на что способны Черные Гномы, никому в этой комнате рассказывать не надо. Слухи про их демонические машины, сделанные частично из камня и дерева, частично из живой плоти жертв, ходят среди людей уже давно. И я могу подтвердить, что это правда.

– А что с третьим приспешником Мрака? – спросил Берк Ай-Генс.

– Судя по всему, он может быть кем угодно, – отозвался инквизитор Валлинг. – И ливинкронцем, и бродягой, предавшимся ереси…

Сам Генрих в это время сидел за дверью и вслушивался в каждый звук, доносящийся до него из-за неплотно прикрытой двери. Невольно при этом рука его постоянно тянулась к свежему шраму на щеке. Рану залечили жрецы Нахена, но шрам, сказали они, остался на всю жизнь. Слишком глубоко, до самой кости разрубило плоть лезвие, и слишком длинную рану прочертило оно на лице родича главы города.

По дороге с тайной поляны Генрих нещадно гнал коня к городу, а его самого трясло как осиновый лист. Ничего удивительного в таком паническом страхе не было, и связан страх был совсем не с гибелью товарищей от руки чужаков. Ужас, поглотивший все его существо, порожден был исключительно боязнью за свою собственную шкуру. Ведь ни богатство семьи Туккаров, ни положение в обществе не спасут его от неминуемой казни, если станет известно, что он последователь Таллара. К тому же приспешников сил Мрака ждала не просто казнь – инквизиторы подвергали своих основных врагов жестоким пыткам в подземельях храмов Белого Трона. Еще больше страха прибавляла ему метка Таллара, которая появилась совсем недавно. Крупное пятно на груди, которое временами пульсировало в такт сердцу Генриха. Он страшился, что кто-нибудь увидит, почувствует, догадается…

Но вместе со страхом его сознание наполнял благоговейный трепет от того, что владыка Черного Трона снизошел до своего благословения ему. Генрих уже в который раз безрезультатно попытался унять дрожь в руках и вновь внимательно прислушался к происходящему в соседней комнате.