Рождение героя

Неизвестно сколько времени прошло, пока Джон очнулся в совершенно темной комнате. Он почувствовал, что сидит на чем-то похожем на кресло, к которому прикованы его руки и ноги. Он долго пытался раскрыть свои веки, пока не понял, что они уже открыты, но кромешная темнота не позволяет ничего увидеть. Попытки пошевелиться не принесли никакого успеха — ноги, руки и даже голова были намертво прикреплены к сиденью.

Собраться с мыслями и продумать свое дальнейшее поведение Джону не дали — где-то сзади щелкнул дверной замок, и кто-то вошел. Зажегся свет, который освещал только центральную часть небольшой комнаты, как раз ту площадь, что занимало кресло Джона. Стены комнаты оставались во мраке. Вошедшим оказался одетый в черный костюм высокий человек с бледным невозмутимым лицом. В его правильных чертах лица не читалось и намека на агрессию. Выражением лица он походил на обыкновенного служащего, который вернулся в офис с перерыва на обед, где его ждала интересная работа. Он подошел к небольшому столику рядом с креслом Джона, положил на него аккуратный чемоданчик и совершенно нейтральным тоном спросил:

— Имеете ли вы медицинские ограничения, аллергию на лекарства или сердечную недостаточность? Что-либо, что мне следует знать.

Со стороны это было похоже на прием у врача, где заботливый доктор расспрашивает пациента о необходимой информации. Но на самом деле именно эти слова и были самым страшным вариантом начала беседы в этих условиях. Джон понял, что находится в камере пыток, и именно так начинает свою процедуру член тайного Ордена Дознавателей. Представитель одной из самых страшных профессий во Вселенной сейчас будет заниматься Джоном. Многие считали, что существование этого тайного общества это лишь миф и легенда, однако Дознаватели не только существовали, но и никогда не оставались без работы. Из-за множественных локальных войн и конфликтов, коммерческих интересов различных частных структур многие организации нуждались в тех, кто сможет выпытать любую информацию у пленных или запугать любого конкурента.

— Мистер Лайт, назовите ваши ограничения по здоровью, — снова уже чуть мягче просил Дознаватель. Но Джон понимал, что за этой чуткостью прячется абсолютное пренебрежение к человеческой жизни. Хотя нет. Совсем не так. Члены тайного Ордена Дознавателей высоко ценили человеческую жизнь, ведь только пока их подопечный живет, он может чувствовать боль. Боль, которую Дознаватель может вызвать миллионом способов, для того чтобы добиться своего. Нескончаемую боль.

— Мне нельзя долго находиться завязанным в кресле в темной комнате, — попытался пошутить Джон, но сам ощутил в своем голосе отчаяние и страх.

Тем временем Дознаватель не спеша раскладывал какие-то устройства на столик слева от Джона.

— Зря вы пытаетесь шутить, мистер Лайт. Прочувствуйте момент. Вы на пороге в новый мир. Мир боли. Не многие люди могут похвастаться, что прошли этот мир. Но вы пройдете. Вы в очень опытных руках. Вы ведь знаете, что мы можем работать с подопечным сутками напролет, используя все наши методики и тайные знания. Вы даже не сможете потерять сознание или умереть, пытаясь убежать от боли. Вы сломаетесь, сделаете все, что прикажут мои наниматели, а потом, наверное, вас отпустят, но поверьте: после того как с вами поработаю я, вы сами попросите смерти, как избавления от воспоминаний отсюда. Но все это будет, только если мы затянем наш разговор. Но мы можем и не оттягивать неизбежное ценою стольких мук. Вы, кстати, не хотите узнать, чего же от вас хотят?

— Догадываюсь. Мой ответ — нет.

— Вы правы, мистер Лайт. Не соглашайтесь на то, к чему вас толкают эти мошенники. Я ведь сам уже давненько не практиковал свое искусство — дайте мне поработать с вами. Подпишете документы после.

Джон в юности читал полунаучные статьи об Ордене Дознавателей. Сейчас этот профессионал своего дела применял на нем один из приемов стратегии сломления воли — он занимал сторону своей жертвы, тем самым вынуждая ее подсознательно занимать противоположную позицию.

— Знаю я все твои хитрости, мясник.

Джон прижался головой к спинке кресла, закрыл глаза и попытался абстрагироваться от текущих событий — более усложнить работу Дознавателя он не мог.

Теперь, когда психологический поединок был напрочь проигран, Дознаватель приступил к практике. Одной рукой он приоткрыл закрытые веки Джона и прыснул ему в глаза что-то из флакончика. Глаза Джона пронзила резкая боль, и мышцы, отвечавшие за движение век, самопроизвольно сократились, оставляя глаза открытыми.

— Свинья, не смей закрывать глаза на допросе! — сейчас Дознаватель выглядел просто взбешенным. — Все! Шутки кончились, сейчас для тебя начнется ад.

Сквозь пелену из слез, рекой лившихся из воспаленных глаз, Джон видел, как Дознаватель достает длинные спицы из своего чемодана. Джон догадывался, что сейчас последует, и не ошибся: