Рождение государства. Московская Русь XV–XVI веков

Важной новацией 50‐х годов XVI века стал перевод основных государственных повинностей на деньги; в результате, по подсчетам Г. В. Абрамовича, выполненным по материалам Северо-Запада России (история этого региона страны лучше других обеспечена массовыми источниками), платежи выросли более чем в 16 раз по сравнению с началом столетия. Они продолжали расти и в дальнейшем: за вторую половину 1550‐х годов (судя по тем же новгородским материалам) — на 32 %, а за 1561–1570 годы — еще на 40 %.

Рост налогов был непосредственно связан с затяжной и разорительной Ливонской войной (1558–1583). На военные нужды, а точнее на содержание стрелецкого войска, шли пищальные деньги. В 1550-е годы был введен новый сбор, предназначенный для выкупа попавших в плен к татарам людей — полоняничные деньги. С 1580-х годов под этим названием известно уже два сбора: один — на выкуп русских пленных, а другой — на содержание взятых в плен царской армией воинов противника («полоняникам немцам на корм»). Наконец, если учесть, что один из основных налогов того времени — кормленый окуп — использовался для выплаты жалованья служилым людям, то связь налогообложения с военной функцией государства станет еще более наглядной.

Эффективность налогообложения во многом зависела от наличия или отсутствия привилегий в этой сфере. Европейская практика знала два подхода к данной проблеме: в Англии уже в XIV веке утвердился принцип, согласно которому все сословия, включая знать и духовенство, должны были платить налоги; на континенте же владения аристократии и церкви, как правило, освобождались от государственных податей. Налоговая политика великокняжеской, а затем царской власти в России конца XV–XVI века представляла собой постоянные колебания между этими двумя полюсами.

Камнем преткновения стали земельные владения церкви. При монголах они освобождались от уплаты податей; к тому же времени восходит слово «тархан» — у тюрков и монголов оно означало «вольный человек», свободный от любых поборов и повинностей. На Руси этим словом обозначались особые грамоты, предоставлявшие освобождение от основных налогов, а также владельцы таких грамот.

Первое серьезное ограничение податных привилегий светских и духовных землевладельцев было предпринято Иваном III в 90‐е годы XV века. Но со второго десятилетия XVI столетия его сын и наследник Василий III вернулся к прежней практике широкой раздачи налоговых льгот монастырям. Новое решительное наступление на «тарханы» развернулось при Иване IV в 50‐е годы XVI века; 43-я статья царского Судебника гласила: «Торханных [грамот] вперед не давати никому, а старые тарханные грамоты поимати у всех».

Сотни монастырей лишились тогда своих привилегий. Однако провозглашенная правительством финансовая политика проводилась непоследовательно — например, в 1551 году были подтверждены щедрые пожалования прежнего государя Иосифо-Волоколамскому монастырю. Право беспошлинной торговли крупными партиями соли сохранили Кирилло-Белозерский и Соловецкий монастыри.

Еще дальше от провозглашенного ранее курса Иван Грозный отошел в годы опричнины: нуждаясь в поддержке со стороны влиятельных церковных обителей, он возобновил щедрую раздачу податных привилегий. Для понимания причин этих колебаний следует принять во внимание особое положение церкви в Русском государстве: защита православия с самого начала стала знаменем его внешней и внутренней политики. Такие церковные деятели, как игумен Иосиф Волоцкий или митрополит Макарий, обладали большим влиянием при государевом дворе. В таких условиях проводить бескомпромиссный курс на ликвидацию финансовых привилегий церкви было весьма затруднительно. К этому нужно прибавить, что виднейшие бояре — советники царя являлись вкладчиками крупных монастырей, т. е. дарили им земли, деньги, иконы на помин души своих предков; естественно, такой вельможа склонен был радеть об интересах «своей» обители.

Тем не менее финансовые нужды страны в конце концов взяли верх над прочими соображениями. В июле 1584 года, спустя четыре месяца после смерти Ивана Грозного, на церковном соборе было торжественно принято решение о том, «чтоб вперед тарханом не быти». Любопытна мотивировка этого постановления: прежде всего, в соборном приговоре подчеркивалось, что поскольку с земель митрополита, архиепископов, епископов и монастырей, находившихся «в тарханех», никакая царская дань не платилась, то налоговое бремя перекладывалось на служилых людей: «воинство — служилые люди те их земли оплачивают, и сего ради многое запустение за воинскими людми в вотчинах их и в поместьях, платячи за тарханы». Еще одну несправедливость, которую служилые люди терпели по вине «тарханов», т. е. освобожденных от уплаты налогов церковных землевладельцев, участники собора видели в том, что «крестьяне, вышед из-за служилых людей, живут за тарханы во лготе, и от того великая тощета (нищета. — М. К.) воинским людем прииде». Иными словами, помещики разорялись от того, что их крестьяне переселялись на соседние земли монастырей, где можно было не платить податей.