Рождение империи

Дошло до того, что в бой вступили маломерные корабли — рейдеры с их пятидесятками, до сего момента державшиеся в авангарде: снаряды большого калибра крейсеров и линкоров им категорически противопоказаны. А потом подключилась и авиация с тяжелыми ракетами на подвесках.

В общем, на левом фланге вертелась настоящая карусель.

— Какова цель?

— Нужно расчистить дорогу по центру… Сейчас сформируем зону наибольшей плотности, и ударная эскадра попробует нанести кинжальный удар прямо в сердце противника.

Каин еще раз посмотрел на голограмму. И правда, камрад-адмирал Наушник припас в резерве два фрегата, которые все еще не участвовали в сражении, а значит, полностью боеспособны и не имеют повреждений, что для подобной задачи немаловажно. Броня должна быть целой. Эти два корабля метались из стороны в сторону, создавая иллюзию активного участия в сражении, даже стреляли издалека, но не воевали, входя в зону интенсивного огневого контакта.

Каин забеспокоился. А что если Кентавр также подготовил свою ловушку? Он попытался найти ее. Но не получалось.

— Чего хочет добиться Кентавр, пробивая фланг? — спросил Иннокент у камрад-адмирала.

— Без понятия… Скорее всего, он решил развить успех на представившейся ему возможности, вот и продолжает дожимать… Крейсеру «Дарбару» взять на двенадцать — двадцать четыре право-низ с заходом под киль метки ноль-одиннадцать!

Иннокент мысленно покачал головой. Дмитрий Баренцев — хороший адмирал, он сам имел возможность убедиться в этом во время налета на Прерию, когда тот отбился от двух легких патрульных крейсеров Конфедерации. Тогда что?

«Переоценил свои возможности? — подумал Каин. — Или, точнее, недооценил мастерство Наушника?»

Последнее представлялось Иннокенту наиболее вероятным. Несколько последних налетов на новообразованные метрополии камрад-адмирал Наушник «продул» вчистую. Кентавр просто не знает, что сделал он это по приказу Оникса, чтобы возвысить флоты метрополий в подставных битвах для развития своей политической игры по своему глобальному Плану сбора камней. А потому Кентавр решил, что складывающаяся ситуация на левом фланге — одна из типичных промашек Наушника как недалекого стратега, вот он и решил ею воспользоваться, развить успех и довести его до логического конца — разгрома Второго Флота.

56

Время шло, и обстановка на левом фланге накалилась до предела. Общей численностью там участвовало уже десять тяжелых кораблей, два десятка мелких и около сотни истребителей.

— «Дарбар» получил сильные повреждения в районе четвертого отсека, — докладывал обстановку один из помощников камрад-адмирала Наушника. — У него обширная разгерметизация и сильные пожары. Все орудия по правому борту вышли из строя из-за разрушений накопителей. Просит разрешения выйти из боя…

— Нет! У него еще есть орудия по левому борту! Вот пусть ими и бьется. Мне нужно, чтобы он продержался еще двадцать минут. Так и передайте ему!

— Так точно.

— Вам не кажется, что ситуация становится опасной? — осторожно сказал Каин Иннокент. — Как бы Кентавр не догадался, что это ловушка, и сам не нанес удар по нашим ослабленным позициям.

— Не нанесет… Почти все его ударные силы увязли в драке…

— Но догадаться-то он может.

— То же вряд ли… — не согласился Наушник. — Сейчас все его внимание приковано к этой самой каше, а заварилась она на славу! Но чтобы ты успокоился, то скажу, что атака начнется через пять минут… Сейчас мои ударные фрегаты встанут на вектора и наберут нужную скорость, чтобы нанести кинжальный удар в самое сердце врага.

Иннокент быстро отыскал в голограмме два корабля, которым по плану камрад-адмирала Наушника отводилась решающая роль в битве. Один из них находился на правом фланге и вел с кораблем противника вялую перестрелку с дальней дистанции. Второй на верхнем фланге вел аналогичный бой, но оба они разворачивались, и, судя по векторам, они пересекутся в непосредственной близости с флагманским крейсером Первого Флота «Тесаком», находящимся в центре, в охранении всего из двух корветов, и постараются размолотить его из пушек главного калибра и всеми торпедами, что есть на борту.

Полностью погруженный в наблюдение за боем, а заодно учебой (когда еще представится такая шикарная возможность научиться искусству быть адмиралом, да еще в реальных условиях?), Иннокент не сразу обратил внимание на странный звук за переборкой, отделяющей командный пункт «Булавы» от коридора.

— Камрад-адмирал, вы слышали?

— Что?

— Какой-то странный шум… — сказал Каин, показывая на люк из ГКП.

— Мне не до странного шума… Всеми странными шумами пусть занимаются соответствующие службы корабля. Мое дело — флот и сражение.

И в подтверждение своих слов начал быстро отдавать приказы сразу по нескольким кораблям: кому, куда и с какой скоростью двигаться, чтобы выполнить какую-то тактическую задачу.