Рождение Контролера

– Не России угрозы, Штатам или кому-то еще, а всему человечеству.

Я пробормотал:

– Кому вы говорите? Лучше вас знаю. И что… вы те ребята, что берутся противостоять глобальным угрозам? Не смешите.

Ингрид метнула на меня злой взгляд, я и сам ощутил, что перегнул, но к военным у меня инстинктивная неприязнь, пусть и в гражданских костюмах. Трудно выдавливать из себя это глупо-детское, когда пираты и разбойники – это хорошо и романтично, а стражи порядка – гады и приспешники кровавого режима.

Мещерский и Бронник переглянулись, вид у Бронника стал таким, что надо ли с ним спорить и переубеждать, яйцеголовые считают себя умнее всех на свете, к силовым структурам относятся так же, как писатели и грузчики, дескать, тупые громилы, душители свобод и те сволочи, что не разрешают орать на улице веселые песни в три часа ночи.

Бронник продолжил сдержанно:

– Есть глобальные угрозы, которые создает природа, например, землетрясение, цунами или бабахнет астероид… Да, там мы сделать ничего не можем. Но если угрозы создают люди, то… мы ведь тоже люди?

Я покачал головой.

– За всеми не набегаешься. Все верно, совсем недавно страной науки считалась Германия. Но сейчас в одном Китае научно-исследовательских центров больше, чем в Германии, Франции… и вообще во всей Европе!.. Даже в Иране больше, чем в Германии и Франции, вместе взятых. И уровень исследований выше, чем в Германии, что совсем позор… И что вы можете сделать?

Он взглянул на меня с осторожностью во взгляде.

– Теперь могу сказать, сделать что-то можем. Есть идея насчет создания ГКЧП. По предотвращению глобальных рисков. Организация с чрезвычайными полномочиями. Подчеркиваю, чрезвычайными.

Мещерский кашлянул, сказал, словно извиняясь за коллегу званием ниже, чьи слова по молодости могут показаться бахвальством:

– Пока да. Потом, конечно, бюрократы постараются нам подрезать крылья.

– А мы не дадим, – добавил Бронник, я посмотрел на него чуточку иначе, сперва показался простой доской в заборе, которых не отличить одну от другой.

– Но когда это случится, – продолжил Мещерский, – мы можем показать себя во всей мощи. Понятно, в это отделение будем набирать людей экстра-класса, так что придется отбиваться от желающих…

Я кивнул.

– Намекаете, что кто не успел, тот опоздал? Уж простите, но за меня не витийствуйте. Я точно не пойду на улицу просить милостыню.

– Мы помним, – сказал он мягко, – что вы доктор наук и прекрасный специалист и, конечно, без работы не останетесь. Но здесь вы можете сделать больше!.. Для людей. Мы наблюдали, как вы, впервые участвуя в таких операциях… скажем прямо, далеких от научного поиска, сумели взять на себя лидерство, принимали решения на свой страх и риск и обе довели до конца. Часто вопреки тому, что вам говорили.

Я пробормотал:

– Польщен.

– В самом деле, – сказал Мещерский мягко, но твердо, – никто же не требует, чтобы вы оставили свою работу!.. Но в вашем Центре Мацанюка ее могут делать и другие. А здесь у нас вы пока первый. Можно с прописной.

Я работал с мышками, когда пришел вызов от Синтии. В сердце кольнуло, моя невеста уже не моя невеста, знаю, но все равно чувство потери и горечи где-то засело, как в капсуле, молчит, когда не вспоминаешь, а так всякий раз остается некий саднящий след.

– Да, Синтия, – ответил я.

Ее лицо появилось на головном экране, молодое и яркое, с туго натянутой кожей, ни намека на морщинки, глаза крупные и сияющие весельем и счастьем, что так нравится мужчинам и даже женщинам. Все любим людей довольных, что не будут грузить нас своими проблемами.

– Привет, – сказала она. – А-а, ты, как всегда, со своими мышами… Слушай, чего не сказал, что затеваешь такую грандиозную стройку?.. У нас такой ажиотаж!.. Говорят, ты поставил условие построить целый дворец за одни сутки?

– Есть такое, – согласился я. – Правда, не сказал насчет суток, я же не знаю ваши нормы, просто пожелал самые краткие сроки. А что, не укладываются?

Она мило наморщила нос.

– Говорят, уложатся. А чего вдруг решил ближе к природе? На тебя не похоже!

– Да ерунда, – ответил я с неловкостью. – Не к природе, а, напротив, к работе. И мышкам нужен простор. Перенесу клетки домой, устрою дорожку, чтобы из комнаты в комнату бегали, сердце и лапки тренировали. Хочу, чтобы мне и мышкам было удобно. У меня работа такая, могу и удаленно, зато уютно.

Она ахнула:

– Просто уютно? В полторы тысячи квадратных метров?

– Так у меня же могут остановиться друзья, – сказал я. – Чтоб было где расположиться и на ночь, купаться в бассейне, и в тренажерным зале…

– А зачем тебе два бильярдных зала?

– Не знаю, – ответил я. – Наверное, так в типовом проекте? Не задумывался. Правда, там эта, как ее… Валентина, такая черненькая с ушами, взялась доделать по моим замечаниям. И парни, тот лохматый и остальные…

Синтия сказала быстро:

– Давай я тогда возьмусь за твой проект двора и расположения сада!.. Я куда креативнее!

Я ощутил в ее голосе настойчивое желание выдрать из слабых рук Валентины проект дома, ответил с ноткой неловкости:

– Уже не могу. Она взялась за работу, так что это ее заботы.