Рождение легиона

– «Эррэм? Эррэм эта…» – нахмурившись, багадыр изобразил ногой что-то вроде горы, впервые столкнувшись с неизвестным ему словом – «Эта эррэм! Дрэвний, старый… Высоки, как гора. Нэчистое мэсто! Запрэщэно!».

«Эррам, не эррам… Только древней, запретной горы мне еще не хватало! Блин, уже голова трещит от всех этих языков и акцентов» – мрачно думала я, идя по коридору в сторону общей комнаты, превращенной в лазарет – «Хотя то, что Эквестрийский считается здесь эдаким аналогом общенародного, торгового языка, делает принцессе честь. Как интересно – уж не готовит ли она экспансию в соседние страны, плотно удобряя их ростками своей культуры?».

– «Плохо дело, кентурион» – шепотом сказал Грим Стоун. В этой миссии явно доминировали пегасы, и земнопони с единорогами досталась незавидная, «хозяйственная» роль, от которой они отлынивали, как только можно. Единороги, как самые изобретательные, все как один, принимали солнечные ванны, отговариваясь нервным истощением, вызванным необходимостью поддержания легких лечебных заклинаний, предотвращающих повторные нападения на легионеров со стороны ползающей, летающей, и как выяснилось, больно кусающейся части местной насекомой фауны. Я смотрела на это спокойно, освобождая их от практически всех работ, но и потребовать с них собиралась немало – «Плохо дело, очень плохо. Кажется, ему раздробило таз, и… Мы ничего не можем сделать, только поддерживать его, насколько это возможно».

– «Значит, ваши лечащие заклятья не сработали?» – сердито прошипела я, сверля стушевавшегося единорога злобным взглядом голодной мантикоры – «Ну, Стоун, не приведи богини, если он не выживет – я вам каждую минуту, каждую секунду вашего распиздяйства и курорта под пальмами припомню! Пожалеете, что рядом с ним не легли, ясно?!».

– «Д-да, кентурион. Мы же понимаем…» – опустил голову тубицен – «Он очнулся и просит постоянно пить. Ему давать?».

– «Конечно давать, эскулап доморощенный!» – рыкнула я, опускаясь рядом с неподвижно лежащим стражем – «Он теряет кровь, и жажда – это стремление организма восполнить оцк[61] хотя бы таким путем».

– «Ккккк…» – тихо просипел страж, приоткрывая лихорадочно блестящие глаза – «Ссссс…».

– «Тихо, тихо, воин. Ты с нами. Мы сделаем все, что можно» – успокаивающе кладя копыто на голову пони. Лоб был мокрым и холодным – «Потерпи. Еще чуть-чуть потерпи. Скоро единороги восстановятся, и мы…».

– «Ссссессстраааа» – едва слышно прошипел страж, вновь тяжело открывая мутно-желтые, и уже прочти не светящиеся глаза – «Граф… Пирам… Схватили…».

– «Единорогов сюда! Всех до единого!» – взревела я, чувствуя, что сбывается самое страшное из моих подозрений, затем вновь наклонилась к серому пони – «Терпи и береги силы, брат! Ты слышишь меня? Береги силы, они уже идут!».

– «Пирамииии… Берегитесь… Там смерть!» – похоже, это была уже агония, и я судорожно стиснула голову умирающего, глядя ему в глаза – «Берегитесь… Камнееееееей».

Единороги уже были в комнате, и воздух вокруг меня зазвенел магией, расцвечивающей стены разноцветными вспышками, исходящими от витых рогов. Но было уже слишком поздно, и я лишь махнула копытом, прекращая бесполезный фейерверк. Встревоженные легионеры заглядывали в комнату и медленно уходили, некоторые оставались, молча стоя у стен, пока я неподвижно сидела на полу, тихо баюкая в копытах голову с навсегда погасшими глазами.

– «Команд… Скраппи, как ты?» – спросил меня Хай, подходя и становясь рядом со мной. Я неподвижно застыла на крыше дома, глядя на алый, кровавый закат, окрашивающий стены древнего города в цвета свежей крови. Прошло всего несколько дней, а я уже ненавидела его – эти пыльные, извитые улочки, полные нищих, попрошаек, лениво глядящей на прохожих стражи и нескончаемого потока бело-черных одежд. Этот город и эта страна уже убили одного из моих соплеменников и покалечили другого – сколько еще они запросят с нас жертв? И даже последние слова стража ни на шаг не приблизили меня к разгадке исчезновения трех ночных пони, одним из которых был мой жених.

– «Тело поместили в погреб» – вновь нарушил молчание Хай, озабоченно поглядывая на меня – «Думаю, мы похороним его вечером, когда…».

– «Пока не нужно» – спокойно ответила я, поднимая голову и принюхиваясь к слабому, едва заметному ветерку, шедшему со стороны пустыни – «Оберните в ткань и обложите мешками с фруктами. Только смотрите, не потеряйте, раззявы. Пришедшим после нас будет над чем подумать, если они найдут его среди фруктов…».

– «Кентурион!».