Если машины когда-нибудь смогут создавать другие машины по своему образу, необходимо понимать, что в таком случае есть образ машины? «Машина может создавать сообщение, а сообщение может создавать другую машину», – так это представлял себе профессор. Передачу конструкции можно наглядно увидеть на примере программы. «Гибкую» машину, программу, можно легко скопировать и перенести на другой компьютер. Сообщение – образ программы – создается заново на новой машине. В случае простой аппаратуры образ машины будет представлять собой ее конструкцию. И эта конструкция может быть передана по телеграфной линии как схема чертежей, которые позволят воспроизвести копию машины на другом конце провода.
Но жизнь можно сравнить с машинами уже сейчас. Органически воплощенные устройства с обратной связью – люди – просто-напросто более сложные машины с цепочками обратной связи, помогающими стабилизировать температуру тела, а не комнатную, и кровяное давление, а не давление в баллоне. Поэтому, считал Винер, даже такая сложная машина, сделанная из молекулярных структур, может быть превращена в образ, преобразована и скопирована, так же как простые машины можно разобрать на части, описать и собрать их копии по чертежам. «В принципе, возможно переслать человеческое существо по телеграфу», – написал он в «Творце и роботе». И поспешно добавил, что практические трудности передачи человека по телефонной линии намного превосходят даже его собственную изобретательность.
В конце 1950-х годов, после одного доклада о социальном и экономическом приложении этого нового феномена, зачитанного на конференции Британской ассоциации электротехники[159]
, автоматизация неожиданно приобрела мистическую ауру. Популярная шутка 1960-х отразила эту неуместную таинственность: техник работает с огромным компьютером и, впечатленный размерами конструкции, спрашивает машину: «Если ты столько всего знаешь, скажи мне, есть ли Бог?» И получает такой ответ: «Сейчас есть». В январе 1962 года Алистер Кук рассказал ее на радио Би-би-си в одном из эпизодов своей популярной передачи «Письма из Америки», эпизод назывался «Большой мозг»[160]