Рождение мечника

Первого я вырубил на противоходе, воспользовавшись инерцией движения грузного тела. Парень так и пролетел ногами вперёд, моя нога несколько притормозила лишь его голову. Второй оказался более расторопным и чуть отклонился в сторону женщины. В воздухе мелькнуло смазанное движение, и «расторопный» отправился следом за своим товарищем: Диана не собиралась просто стоять в сторонке. Я почувствовал слева её спокойное дыхание, уловил движение вбок — она пыталась перехватить ещё одного преследователя. На меня уже наседал третий, поэтому пришлось на несколько мгновений оставить женщину без присмотра. Парень выкинул вперёд руку, в неверном свете блеснула полоска стали узкого клинка. Выламывая руку, я невольно отметил, что нож в руках мужчины был отнюдь не безобидным — настоящий кинжал с обоюдной заточкой. Нож отлетел в сторону, но и мне хорошенько досталось. А нечего было слишком сосредотачиваться на смертоносной стали! Эта общая ошибка, которую я неоднократно вытравливал из учеников, в реальном бою почему-то постигла и меня. Всё-таки оружие притягивает взгляд своей смертоносностью, затаённой угрозой, и нужно себя неплохо контролировать, чтобы не отвлекаться на него. Впрочем, тело действовало чётко, без вмешательства мозга, и коварный удар коленом приняло на себя моё собственное колено. Я попытался провести бросок, но и мой оппонент был совсем не прост, воспользовался моим слишком отклонившимся в бок для броска телом и немыслимым образом вывернулся из захвата. Мы закружились по мостовой, обмениваясь ударами.

Несмотря на плохое освещение, я отметил в противнике представителя кавказской народности. И нож, и отличная личная подготовка — всё сразу встало на свои места. Эти ребята часто оказываются неплохими бойцами, их натаскивают с раннего детства, вбивают жёсткую семейную иерархию и неплохие бойцовские навыки. В каждой семье степень подготовки и личной дисциплины разнится, и зависит главным образом от навыков и желания старших учить. К слову, губит кавказцев излишняя горячность. Мой противник не был исключением; он, хотя и видел мастерство «жертвы», упорно не желал признавать этого мастерства, рвался вперёд, пытался наседать, и, закономерно, получал по первое число. Наконец у парня окончательно застелило глаза от ярости, и он пропустил очередной удар, ставший для него роковым. Тело противника с всхлипом опустилось на мостовую.

Я огляделся по сторонам. Спутница нашлась в паре метров справа от меня. Женщина как раз наклонилась над поверженным противником, а когда вновь выпрямилась, в её ладони оказался какой-то предмет. Я подошёл ближе и обомлел: Диана пренебрежительно вертела в руках пистолет ТТ.

— Интересная игрушка. Вроде бы их больше не выпускают?

— Он что, пытался его применить? — до меня постепенно доходило, в какую историю мы чуть было не угодили.

— Пытался, — пожала плечами дама. — Дурак. Кто же размахивает оружием, вместо того, чтобы сразу его использовать? У него не было шансов.

— Кто ты, Диана? Ты ведь и в кабаке что-то сделала с теми пацанами.

— Сонная артерия. Ничего особенного. Отдохнут чуток, потом встанут, как новенькие. Будем убивать руками или… этим? — она покрутила в руках легендарный пистолет.

— Убивать? Кого?

— Ты собираешься оставлять за спиной живых врагов? — в голосе женщины проскользнуло нешуточное удивление.

— Да какие они враги! Так, пацаны, решившие, что им всё можно.

— Не знаю, не знаю… но это твой город, тебе видней, — женщина бросила оружие на землю, затем склонилась над телом. Её ладони сноровисто сжали кисть руки парня. Хруст. Стон, на мгновение очнувшегося человека, который тут же вновь провалился в туман забытья. Ладонь молодого дурня безвольно обвисла в руках женщины, сломанная в кисти. Через мгновение та же судьба постигла и другую его руку. Диана поднялась, мгновенно утрачивая интерес к поверженным противникам, только коротко пояснила в темноту. — Чтобы в следующий раз был умней.

Она подошла ко мне вплотную, попыталась заглянуть в глаза. Это у неё не получилось — слишком мало света было вокруг, чтобы рассмотреть детали мимики. Тогда ледяная королева просто подхватила меня под руку и потащила прочь от опасной аллеи. Тело безвольно повиновалось: я был слишком ошеломлён увиденным, чтобы упираться. Какой-то средневековой жутью веяло от слов и дел моей роковой женщины.

Возле входа в парк Диана поймала первую попавшуюся машину, чуть ли не силой затолкала меня внутрь и уселась рядом. Лишь прикосновение её ладони к внутренней стороне моего бедра развеяло наваждение.

— Ты… — начал было я, но женщина присосалась к моим губам, не давая произнести ни слова.

— Потом, — тихо шепнула одними губами.