Рождение мечника

Когда я проморгался, то не сразу понял, где нахожусь. Вокруг были только звёзды. Никаких кораблей, никаких планет — лишь голые, манящие своим светом звёзды. Холодные звёзды в холодной тьме открытого космоса. Тогда я подумал, что так выглядит ад или какое другое место, куда человек попадает после смерти. Но сзади обнаружилась планета. Это была Земля. Сердце зашлось в радостном спазме, но на грани сознания уже пульсировал вопрос: «Как? Как можно выжить в ядерном взрыве?!»

Энергетическая картина тела показывала почти полное опустошение всех мыслимых резервов. Клинок вообще не отзывался — он был пуст, насколько это вообще возможно применительно к аккумулятору энергии. Таким я его ещё никогда не видел. Зато понял причину моего странного положения в пространстве — вокруг тела белёсой дымкой светилась пелена. Неожиданно стало трудно дышать. Пелена, конечно, выдержала ядерный взрыв, но вот кислород она создать была не в состоянии. Будет интересно умирать, вися в открытом космосе без скафандра и любуясь на свою родную планету. Кажется, я сетовал, что не успел попрощаться с ней перед смертью? Судьба решила напоследок подшутить надо мной и предоставить такую возможность.

Мгновения текли мимо меня, сливаясь в минуты. Дышать становилось всё трудней. В какой-то момент передо мной, прямо из пустоты, выплыло лицо моего первого учителя. Он говорил. Твердил мантру, в которой, как в капле воды, отражена вековая мудрость воинских искусств, их философия и логика, психология и космогония. Эти фразы и их значение в действии, в ударе, в жизни — калёным железом опыта и судьбы оказались выжжены в моём сознании:

«У меня нет родителей — моими родителями стали Небо и Земля.

У меня нет очага — Единое Средоточение (сайка тандэн) станет моим очагом.

У меня нет божественного могущества — честность станет моим могуществом.

У меня нет средств к существованию — покорность природе станет моим средством к существованию.

У меня нет волшебной силы — внутренняя энергия (ки) — моя магия.

У меня нет ни жизни, ни смерти — вечность для меня жизнь и смерть.

У меня нет тела — смелость станет моим телом.

У меня нет глаз — вспышка молнии — мои глаза.

У меня нет ушей — пять чувств — мои уши.

У меня нет членов — мгновенное движение — мои члены.

У меня нет законов — самосохранение станет моим законом.

У меня нет стратегии — свобода убивать и свобода даровать жизнь „саккацу“, „дзидзай“ — вот моя стратегия.

У меня нет замыслов — случай — мой замысел.

У меня нет чудесных свойств — праведное учение придаёт мне чудесные свойства.

У меня нет принципов — приспособляемость ко всему „ринкёкэн“ — вот мой принцип.

У меня нет тактики — пустота и наполненность „кёдзицу“ — вот моя тактика.

У меня нет талантов — быстрота духа-разума „тои сокумё“ — вот мой талант.

У меня нет оружия — доброжелательность и правота — мое оружие.

У меня нет крепостей — невозмутимый дух „фудосин“ — моя крепость.

У меня нет меча — растворение духа в Пустоте „му-син“ — вот мой меч».

Слова не просто возникали у меня в голове. Казалось, они плыли в бескрайнем космическом пространстве, белёсыми прозрачными дымками слетая с губ учителя. Кривясь, извиваясь, подставляясь то японскими иероглифами, то родной мне кириллицей. Дымы… Нет, это были не прозрачные дымы, это были звёзды! Фразы состояли из густой россыпи звёзд, которую учитель разбросал по небу! Звёзд? Но вот же она — одинокая звездочка!