Рождение мексиканского государства

18 июля состоялось чрезвычайное заседание законодательного собрания штата, где было принято решение о казни Итурбиде. Поскольку последний заявил протест, собрание на следующий день в результате повторного рассмотрения подтвердило свое постановление и передало его губернатору Гутьерресу де Лара, а тот приказал бригадиру Гарсе привести приговор в исполнение. Итурбиде расстреляли в половине седьмого вечера 19 июля и похоронили на местном церковном кладбище. Вслед за тем его вдову с детьми и сообщников выслали из страны^{170}.

Провал авантюры Итурбиде способствовал стабилизации политического положения Мексики и консолидации мексиканского государства.

После длительного обсуждения учредительный конгресс принял конституцию Мексиканских Соединенных Штатов[28], обнародованную 4 октября 1824 г. Она декларировала полную независимость Мексики, закрепила республиканский строй и федеративную систему, установленные еще Основным законом. Законодательная власть вручалась конгрессу, состоявшему из палаты депутатов и сената, а исполнительная — президенту, избираемому законодательными собраниями штатов. Конституция предусматривала упразднение инквизиции, запрещение пыток и произвола в судопроизводстве, лишение церкви монополии в области народного образования, отмену подушной подати. Провозглашались равенство всех граждан перед законом, свобода печати, поощрение государством торговли, науки, просвещения^{171}.

Правда, конституция 1824 г. почти не затронула социально-экономических основ мексиканского общества и даже не упоминала о таких принципах буржуазной демократии, выдвинутых североамериканской и французской революциями XVIII в., как свобода слова, совести, собраний. Тем не менее утверждение республиканской, конституционной, представительной формы правления, идеи разделения властей, а также ликвидация некоторых атрибутов Средневековья, несомненно, оказали положительное влияние на последующую эволюцию страны. Принятие конституции явилось завершающим актом антиколониальной революции 1810–1824 гг., «которая была следствием борьбы не только за независимость, но и за то, чтобы проложить путь буржуазным тенденциям»^{172}.

Год спустя, с капитуляцией гарнизона крепости Сап-Хуан-де-Улуа, пал последний бастион испанских войск в Мексике.

* * *

Освобождение от испанского гнета — результат мощного революционного движения, основой которого была долголетняя борьба народных масс. Освободительная война мексиканского народа имела целью, наряду с отделением от Испании, также покончить с порядками, формами эксплуатации и землевладения, насаждавшимися колонизаторами. Будучи по своим задачам антифеодальной, объективно отражая потребности капиталистического развития, которому препятствовал колониальный режим, она носила по существу характер антиколониальной буржуазной революции, хотя и не разрешившей коренные социальные проблемы.

На первом ее этапе (1810–1815 гг.) в Новой Испании происходило народное восстание, возглавленное Идальго, а затем Морелосом. В выдвинутых ими лозунгах и программах нашли выражение стремления той части патриотов, которая выступала как против чужеземного господства, так и против докапиталистической эксплуатации, требовала земли и демократических свобод. Видя в антифеодальной окраске движения угрозу своим классовым интересам, большинство креольских помещиков и купцов, первоначально примкнувших к восставшим, а с ними многие чиновники и офицеры перешли на сторону испанской монархии. Однако патриотически настроенные круги колониальной элиты остались в революционном лагере, составив его умеренное крыло.

Последующее четырехлетие характеризовалось постепенным спадом антииспанского движения. К началу 20-х годов сопротивление повстанцев оказалось почти всюду сломлено, остались лишь отдельные очаги. Вследствие разгрома революционных сил были в основном устранены причины, побудившие большую часть креольской помещичье-буржуазной верхушки отказаться от участия в борьбе за независимость и поддержать роялистов. Между тем под влиянием испанской революции 1820 г. и успехов патриотов Южной Америки в Новой Испании стал опять нарастать подъем освободительного движения.

Желая помешать дальнейшему развитию революции в колонии и обеспечить сохранение своих позиций, крупные помещики и купцы, церковная иерархия, военно-бюрократическая верхушка взяли курс на отделение от революционной метрополии. Несмотря на то что сформулированный ими «план Игуала» игнорировал социально-экономические, а в значительной мере и политические задачи революции, он получил поддержку масс, привлеченных идеей независимости. Но поскольку патриоты были к тому времени ослаблены, инициативу и руководство удалось захватить консервативным силам.