Рождение мексиканского государства

«План Игуала» провозглашал независимость Мексики, во всем же остальном был направлен на сохранение и упрочение существующих порядков, сглаживание противоречий между различными слоями колониального общества. Превознося «блага» испанской колонизации страны, Итурбиде заявлял: «Испания ее взрастила и возвеличила, создав эти богатые города, эти прекрасные селения, эти обширные провинции и королевства, которые займут выдающееся место в мировой истории». «Клич Долорес», прозвучавший в 1810 г., принес, по его словам, лишь бедствия. Подобная постановка вопроса была очень выгодна тем, кто в предыдущие годы сражался на стороне роялистов против патриотов, так как давала моральное оправдание их тогдашней позиции.

«План Игуала» предусматривал установление конституционной монархии («Мексиканской империи») во главе с Фердинандом VII или другим представителем династии Бурбонов^{114}. До прибытия в Мексику монарха править страной должна была правительственная хунта. Всю систему управления и административный аппарат предполагалось оставить без изменений. В качестве государственной религии утверждалась римско-католическая, причем гарантировались привилегии (фуэро) духовенства и неотчуждаемость церковного имущества.

Большое внимание в «плане Игуала» уделялось интересам колонизаторов. Если Идальго провозгласил в свое время лозунг «Смерть гачупинам!», то Итурбиде настойчиво подчеркивал общность мексиканцев и уроженцев метрополии и призывал их к «единению». «…Европейские испанцы! Вашей родиной является Америка, — писал он, — ибо в ней вы живете, здесь ваши возлюбленные жены, ваши любезные дети, ваши поместья, торговля и имущество. Американцы! Кто из вас может сказать, что не происходит от испанца? Вспомните о связывающих нас близких отношениях, прибавьте другие узы — дружбы, общности интересов, воспитания и языка, сходство чувств — и вы убедитесь — они столь тесны и значительны, что необходимо создавать благополучие королевства всем вместе, объединенным общими взглядами и единодушием».

«План Игуала» предусматривал неприкосновенность личности и собственности уроженцев Испании, а также сохранение за ними военных и гражданских постов. В то же время имущие слои местного населения могли рассчитывать на участие в управлении, так как пункт 12 «плана» гласил, что все жители, «отличающиеся друг от друга лишь своими заслугами и достоинствами, являются гражданами, способными занять любую должность».

Чтобы обеспечить осуществление трех принципов «плана Игуала», должна была быть сформирована «армия трех гарантий». В заключение, ориентируя соотечественников на мирное развитие событий, Итурбиде призывал: «Удивите же народы просвещенной Европы! Пусть видят, что Северная Америка освободилась, не пролив ни единой капли крови»^{115}.

Одновременно с публикацией «плана Игуала» его автор направил вице-королю Аподаке письмо, в котором говорилось: «Не будем обманываться, Ваше превосходительство. Новая Испания хочет стать независимой, и никто не сомневается, что она в этом нуждается. Сама метрополия указала ей путь, открыла двери, и ясно, что так и будет». Во избежание кровопролития Итурбиде предлагал вице-королю образовать и возглавить правительственную хунту^{116}.

1 марта он созвал подчиненных ему офицеров. Им были прочитаны «план Игуала» и послание вице-королю. Офицеры встретили их шумными криками одобрения. На следующее утро состоялась торжественная церемония принятия присяги. Положив левую руку на Евангелие, а правую на эфес шпаги, Итурбиде трижды ответил «Да, клянусь» на заданные военным капелланом Фернандо Карденасом вопросы: «Клянетесь ли вы перед богом защищать святую католическую веру? Клянетесь ли установить независимость страны, обеспечив в ней мир и союз между европейцами и американцами? Клянетесь ли хранить верность Фердинанду VII, если он признает конституцию, которая должна быть принята в Мексике?»^{117} Затем присягнули офицеры. Во второй половине дня Итурбиде велел выстроить солдат, и те тоже приняли присягу.

«План Игуала» являлся своего рода компромиссом между испанскими купцами, чиновниками, высшим духовенством — с одной стороны, мексиканскими помещиками-креолами и зарождавшимися буржуазными элементами — с другой. Компромисс этот был достигнут за счет народных масс, сыгравших решающую роль в вооруженной борьбе. Полностью игнорируя социально-экономические, а в значительной мере и политические задачи революции, «план Игуала» означал большой шаг назад по сравнению со стремлениями Идальго, Морелоса и их сподвижников. Тем не менее содержавшаяся в нем идея отделения от Испании обеспечила ему поддержку широких слоев мексиканского народа. Такая позиция была в немалой степени обусловлена переходом Герреро, пользовавшегося огромной популярностью, на сторону Итурбиде.