“Серов и Маслов, Доброго вам дня! Как это ни печально, но сию записку вы прочитаете, когда мое тело уже остынет. Однако, не печальтесь, я не умер, точнее не совсем. Случившееся со мной весьма необычно, а сил на письмо у меня ныне мало, потому я вам лучше расскажу сам. Когда соберётесь духом, то включите диктофон в телефоне, ибо запись вам пригодится, а затем и этот приемник.”
Серов нервно сглотнул, повертел листок, но на обратной стороне было пусто. Глянул на приёмник, будто на змею.
— На, погляди. Что скажешь? — Серов протянул записку.
Фёдор пробежался глазами, пожевал затухшую сигарету.
— Может, он эта… спятил, перед тем… Или думаешь…?
— Думаю, что приемник стоит включить.
— Веришь, что он с нами заговорит? — кисло ухмыльнулся Федор.
— Ты мне что говорил ночью? Помнишь, инопланетян внутри белых костюмах? Месяц назад я бы тебе сказал, что это просто бред и, мягко говоря, не поверил бы. Но последние дни всё учат меня верить в кошмары, так почему бы не поверить в чудеса?
Фёдор вздохнул:
— Ты хренов оптимист, да еще и с логикой. Включай! Один фиг, делать всё равно нечего.
Константин сел на бревно у стола. Покрутив приемник в руках, поставил его на камень и включил. Сначала раздавался характерный треск помех, но уже через секунду послышался знакомый голос Николая Александровича:
— Друзья, еще раз желаю вам доброго дня и хорошего здравия! Меня терзает чувство вины. Во первых, я вам лгал, когда говорил, что у меня сломана нога. На деле, я при падении, видимо, что-то повредил внутри. С каждым часом мне становилось всё хуже. Как мне сказали, жить оставалось от силы сутки, то есть, уже во время первого нашего разговора я подозревал, что обречен.
— Так это что, запись? — оторопело ляпнул Федор.
— О нет, я присутствую рядом с вами, — невозмутимо продолжало радио. — К сожалению, я не нашел пока никакого иного способа коммуникации, кроме как через радиоприемник или любое другое электронное устройство. Дабы избавить вас от сомнений я могу описать, что вижу. Маслов, вы, как всегда, в своем любимом камуфляже, стоите в паре метров от стола и держите в зубах уже потухшую сигарету. А вы, Константин Серов, сидите на бревне у столика, на вас одета красная клетчатая рубашке, та самая, что и месяц назад в майском походе. Теперь верите, что это я?
— Верю, блин! — Фёдор ошарашенно глянул на Константина. Тот сидел нахмурившись.