Рождение неолиберальной политики

По мнению биографа Кейнса Роберта Скидельски, «Кейнс считал, что правительства могут регулировать общую покупательную способность лишь грубо и приблизительно, но всё равно это будет лучше, чем laissez faire. Однако следующее поколение продвинуло этот проект гораздо дальше. Оно думало, что проблема недостатка информации, стоящая перед центральным руководством, — это проблема временная и ситуативная и что когда статистические методы улучшатся, можно будет контролировать всё. Эта идея достигла апогея в концепции «тонкой настройки» в 1960-е годы»[44].

Неокейнсианские рецепты вкупе с программой государства благосостояния (хотя эта последняя, конечно, не достигла в США такого размаха, как в Англии) составляли основу американской и английской экономической политики в 1950–1960-е годы. Это была эпоха «батскеллизма»; так её окрестил сотрудник «Economist» Норман Макрей, составивший это слово из имён видного английского консерватора Рэба Батлета и преемника Эттли во главе лейбористов Хью Гейтскелла[45].

В США Новый курс в 1930-е годы ознаменовал революцию во всей системе управления. Администрация Рузвельта, избранного в 1932 г., принялась за реформирование банковского сектора, поддержку фермеров и создание крупномасштабных государственных программ трудоустройства. Этими программами с целью преодоления депрессии занимались Управление общественных работ (PWA), Управление гражданских работ (CWA) и ещё одно Управление общественных работ (WPA). Принятый в 1935 г. Закон о социальном страховании положил начало государству благосостояния, пусть и ограниченному в целом ряде важных отношений. Права профсоюзов были закреплены созданием Управления национального восстановления (NRA) и особенно принятым в том же 1935 г. Национальным законом о трудовых отношениях, известным как закон Вагнера. Принятый в 1933 г. закон Гласса — Стигелла создал систему биржевого и финансового регулирования (впоследствии отменённую): он запрещал коммерческим банкам заниматься операциями с ценными бумагами и учреждал две организации — Комиссию по ценным бумагам и биржам и Федеральную корпорацию по страхованию депозитов. Федеральное управление по жилищным вопросам и Управление жилищного строительства США представляли собой первичную структуру поддержки покупателей жилья и бездомных. Ипотечные кредиты должны были выдаваться под льготный процент, и в США впервые появилось государственное жилищное строительство.

Мероприятия Нового курса, взятые в целом, закрепили роль федерального правительства в американской жизни и утвердили политику государственного вмешательства в экономику. Но достижения Нового курса были ограничены в целом ряде важных отношений[46]. Прежде всего, американское государство благосостояния, в отличие от английского, не распространялось на всех. По настоянию южных демократов в Конгрессе чернокожие, временные и сельскохозяйственные рабочие, а также женщины первоначально были исключены из системы социального страхования и страхования по безработице, а создание системы социальных пособий оставлялось на усмотрение штатов[47]. В результате, например, чернокожие на Юге получали незначительные социальные пособия или не получали никаких. Программа всеобщего медицинского обеспечения, предусмотренная планами Комитета по экономической безопасности при Рузвельте, не получила развития, не говоря уже о её внедрении, до тех пор пока администрация Обамы не придала этой задаче приоритетный характер. Между тем многочисленная и шумная оппозиция никогда не смирялась с программой, которую считала противоречащей всем американским традициям индивидуальной инициативы и свободы. Из рядов этой оппозиции впоследствии вышли некоторые известные спонсоры неолибералов после Второй мировой воны, в том числе такие деятели, как Уильям Волкер и Лоренс Фертиг. Деньги противников Нового курса сыграли важнейшую роль в продвижении рыночной идеологии в послевоенных США.