Рождение Новгородской республики

На сей раз не спешили, мужи раздумывали два дня — голоса разделились примерно поровну между сторонниками и противниками совместного похода, но все же возможные выгоды перевесили осторожность и совет дал согласие. Только настоял составить уговор с князем о разделе завоеванной территории — одна треть отходит к Новгороду, остальное — Киеву, рубежом будет Волга и ее приток Кама. Мудрые мужи тем самым положили глаз как на плодородные земли верхнего Поволжья, так и выход к главной речной магистрали на пути к персам. Наверное, Владимир со своими ближниками предвидел возможные запросы хватких новгородцев, но боярин не высказал удивления или недовольства, спокойно принял пожелание совета. Только сказал, что передаст князю, а уж тот сам решит с договором.

Уже после, когда на совете обсуждали предстоящий поход, Варяжко высказался:

— Надо скорее набирать людей в войско. Пяти нынешних полков не хватит, чтобы не только взять, но и удержать новые земли с чуждым народом. Да и в них на четверть недобор — по осени отпустили домой бойцов из бывших пленных, чей срок повинности истек. Так что нашим воинским полномочным на всех землях нужно дать указ — брать всех, кто готов стать воином, до весны постараемся их хоть немного обучить.

Оглядев внимательно слушавших его мужей, продолжил:

— Следует также подготовить нужное войску снаряжение и припасы. С оружием и доспехами пока нет нужды — от битых ворогов запаслись достаточно, но об остальном уже сейчас надо позаботиться, чтобы к весне было вдоволь. Да и ушкуи нужно ладить — рассчитывайте на войско в пять тысяч бойцов. Мы с Любимом и его людьми прикинем, что понадобится, опись передадим завтра.

Варяжко предлагал практически удвоить численность войска, считая и нужное для охраны нынешней земли — оставлять ее без присмотра нельзя, тут же, как прознают, полезут вороги. Предстоящие затраты складывались немалыми, ложились тяжким бременем на казну, но шли на то, когда согласились отправить войско в поход — рассчитывали окупить боевой добычей и данью с завоеванной земли. Вызывали еще вопрос будущие отношения с местным населением — сложатся ли они миром или придется воевать со всем народом, принудить его к покорности. В таком случае потребуются дополнительные силы, а расходы могут вырасти кратно, но о таком исходе Варяжко не стал говорить — надо постараться его избежать, предпринять все возможное для мирной жизни на занятой земле.

В последнем слове, после того, как оговорили все важное для похода, глава совета напутствовал избранного командующим Варяжко:

— На тебе надежды земли новгородской. Дадим то, что ты считаешь нужным, но и спрос будет немалый — не загуби людей и дело вящее, вижу, от него произрастет во крат величие Новгорода. Пусть благословят тебя боги на стороне чужой, даруют победу и славу!

С того дня закрутилась карусель важных дел, все занятые в них мужи трудились в полную меру. Координировал штаб при Варяжко, его помощники следили за всеми работами, случись где неувязка или затяжка, чья-то халатность — тут же вмешивались, правили сами или при нужде докладывали командующему, а тот принимал свои меры, вплоть до самых крутых. Ему совет дал почти неограниченные полномочия — мог привлечь к делу любого, кого считал нужным, назначал и снимал мужей, несмотря на их важность и родство, забирал на воинские нужды чье-то добро. Обид и недовольства хватало, но никто в открытую не выступил против — о том совет господ издал особый указ, а на вече утвердили его: — не чинить препоны важному делу, виновные же будут наказаны немалыми взысканиями и вирой.

Набрали в войско воинов даже больше, чем запрашивал Варяжко — почти семь тысяч, на десять полков. Отозвались на призыв не только охочие до ратной службы люди с земли новгородской, но и с других, прослышавших о предстоящем походе под рукой удачливого командующего, слава о котором разошлась по многим русским землям. Готовили их в гарнизонах и спешно построенных зимних лагерях, учили самому нужному — от приемов владения оружием до строевых упражнений. Командующий не раз объезжал воинские части, устраивал им учения на поле, хвалил отличившихся ратных мужей и снимал несправившихся с порученными обязанностями. Под строгим оком своих командиров бойцы усердно постигали воинскую науку, да и понимали, что от нее зависит их жизнь в бою.