Рождение Новгородской республики

С приходом лета началось оживление булгарского войска на той стороне Камы. Стоявшие прежде в пикетах отряды следили за новгородцами, но попыток атаковать оборонительную линию не предпринимали. Теперь появились новые дружины, причем не только с флагом эмира — шитой золотом на зеленом шелке арабской вязью, но и с другими, даже цветом отличавшимися — красным и черным. Не все провинции Булгарии приняли ислам, те же сувары продолжали чтить языческое божество — Тура (Тенгри), а их беки вели дружины под старым родовым знаменем. Похоже, что эмир сумел подмять мятежных князей или договорился с ними объединиться против общего врага, коль те прислали свои отряды на подмогу. Большей частью они встали на излучине Камы напротив крепости Елги, другие же пошли на биремах и дромонах вверх по Волге в сторону Казани.

Булгары пошли в наступление ранним утром по сигналу рога. Первым вступила в Каму легкая конница и стала переправляться вплавь, остальное войско продолжало стоять на своем берегу — по-видимому, дожидалось момента, когда их передовые отряды займут плацдарм на вражеской стороне. Казалось, люди с конями заполонили всю реку — их было не счесть. Первые уже приблизились к тому берегу, а последние только входили в воду, когда новгородские полки применили страшное оружие — греческий огонь. Еще прошлым летом один из рейдовых отрядов обнаружил под Елабугой озеро с какой-то черной жидкостью — густой и липкой. Командир отряда проявил интерес к странному веществу, набрал его в небольшой горшочек, после возвращения в крепость передал руководству. Когда же оное вещество попало к Варяжко, тот без какого-либо сомнения распознал в нем нефть — уж ему ли не помнить ту злосчастную экспедицию, из-за которой оказался в этом мире!

Уже тогда продумал, как применить ценный материал и в первую очередь — для боевых целей. О напалме, конечно, и мечтать не мог — нет многих нужных компонентов, но самое простое из зажигательных средств — греческий огонь, посчитал доступным. Только следовало еще добыть серу и масло, но с ними особых проблем не видел. С того дня закрутились дела с созданием нового оружия — отправил караван грузовых ладей с бочками за нефтью, сначала сам, а потом с набранными в специальную мастерскую людьми занялся перегонкой серы из той же нефти. После экспериментировал с составом горючей смеси, пока не добился устойчивого горения даже в воде, опробовал зажигательные снаряды — от небольших горшочков до пудовой корчаги. Дело поставили на поток, уже несколько мастерских ладили смесь и бомбы, к весне приготовили их тысячи — и малых и больших. После учили самых смышленых воинов пользованию ими — не обошлось без ожогов и травм, но огненную науку они усвоили.

Как только неприятель приблизился к берегу на расстояние броска ручных бомб, раздалась частая дробь барабанов — накров. По этому сигналу бойцы-огнеметчики, вставшие за гуляй-городом у самого берега, дружно запустили горящие заряды. Они частью попадали на чье-то тело, растекаясь по нему, а больше уходили под воду, но вскоре всплывали, распираемые горящей смесью, и взрывались, пугая еще больше растерявшихся людей. Вскоре вступили в бой расчеты онагров — они доставали гигантскими зарядами всю ширину реки. Минуты тянулись одна за другой, а бойцы продолжали вести огонь, пока поднявшийся черный дым не заволок поле схватки. Лишь тогда по приказу командиров они остановились, вслушиваясь в вопли и ржание заживо горевших людей и коней.

Когда же течение унесло последние островки чадящей смеси, глазам наблюдателей с обеих сторон предстала чистая водная гладь, как будто и не было на ней несметной булгарской рати, принявшей мучительную смерть. Со стороны русичей раздался громкий, на всю реку, победный клич: — У-Ра, с булгарской же сохранялась полная тишина, похоже, они еще не осознали случившуюся трагедию — гибель лучшего воинства, боевых дружин. Лишь только после того, как из онагров вновь открыли огонь по судам и плотам, вставшим у того берега, булгары зашевелились — спешно отвели от берега оставшееся войско, а экипажи кораблей пытались вывести их из-под огня. Кому-то удалось, но больше половины горели, с них в воду бросались люди и плыли к берегу, а расчеты онагров пытались поразить их.