Рождение новой России

В то время, когда велась осада Яицкого городка, продолжалась и осада Оренбурга. Положение осажденных становилось все более и более тяжелым. Приход в Оренбург корпуса бригадира Корфа усилил гарнизон, который достиг теперь 6095 человек, но скудные запасы продовольствия стали таять быстрее. С декабря, опасаясь волнений в городе, хлеб выдавали не только солдатам, но и населению. Казакам, солдатам и рекрутам, а затем чиновникам и разного рода служителям увеличили денежное жалованье, выдали мясо. Но голод усиливался. Конину ели все. Недовольство жителей и гарнизона росло. Росло и дезертирство, особенно во время вылазок за фуражом. Воспользовавшись отъездом Пугачева в Яицкий городок и ослаблением лагеря пугачевцев в Берде, откуда многие ушли к Яицкому городку, захватив боеприпасы, Рейнсдорп готовит вылазку. 13 января рано утром три колонны войск — 12 тыс. человек при 26 орудиях — вышли из Оренбурга. Их вели Валленштерн, Корф и Наумов. Кроме того, в Оренбурге поставили под ружье всех на это способных мужчин. Из безлошадных казаков, калмыков и разночинцев сколотили отряд в 400 человек под командованием атамана Могутова для обеспечения тыла всех трех колонн. Начался бой. Наумов пробился вперед, но повстанцы, установив орудия на высотах, открыли сильный огонь и бросились навстречу противнику. Валленштерн и Корф, боясь быть отрезанными от Оренбурга, приказали повернуть. Отход войск расстроил боевой порядок и превратился в паническое бегство. Гарнизон понес значительные потери. 271 человек были убиты и пленены, 123 человека ранены. Восставшие захватили 13 орудий.

Голод в осажденном городе принимал угрожающие размеры. Цены на продукты росли катастрофически быстро. В пищу пошли кожа, кора. Оренбургские власти принимали решительные меры. С середины февраля Рейнсдорп разрешил тем, кто не участвовал в обороне Оренбурга, покинуть город, но только без денег, имущества и провианта. Из города стали уходить татары, башкиры, мещеряки, калмыки, семьи казаков из Чернореченской крепости и Берды. В результате власти Оренбурга смогли удержать в повиновении его гарнизон и жителей.

Для укрепления своих позиций Пугачев отправил Хлопушу занять крепость Илецкую Защиту. 16 февраля Хлопуша с отрядом в 400 человек при 2 пушках почти без сопротивления овладел Илецкой Защитой, где присоединил к себе сакмарских казаков и каторжников, работавших на соляных копях. Трофеями Хлопуши стали порох и пушки.

Пугачев считал, что Оренбург доживает последние дни, и на 27 или 28 февраля был назначен штурм города, но штурм не состоялся. Пугачев искренне переживал несчастье горожан и говорил: «Жаль мне очень бедного простого народа, он голод великий терпит и напрасно страдает». Жалея оренбуржцев и не желая проливать кровь, Пугачев еще раз 23 февраля обратился с письмом к Рейнсдорпу, именуя его «бестией» и «мошенником», «сатаниным внуком» и «дьявольским сыном» и угрожая, в случае если он не сдаст город, повесить на мочальной веревке.

Но к Оренбургу уже двигались правительственные войска. Пугачев выступил им навстречу.

Глава 3 Крестьянская война охватывает огромную территорию

Как брошенный в воду камень вызывает концентрические круги расходящихся волн, так и действия Главной армии Пугачева, осаждавшей Оренбург, обусловливали распространение восстания на север и юг, на запад и восток от эпицентра Крестььянской войны, заливавшей неудержимым валом Поволжье и Прикамье, Урал и Западную Сибирь.

Восстание, поднятое Пугачевым, всколыхнуло и степи Казахстана: кочевья казахов начинались совсем недалеко от Усихи и хутора Толкачевых, от Талового Умета и Яицкого городка. До нас дошли известия о том, что еще до начала восстания Пугачев побывал у хана казахского Младшего Жуза Нуралы и вел с ним какие-то переговоры. Уже 18 сентября Пугачев в манифесте, обращенном к казахам, жаловал их «землею, водою и травами», обещал им волю и ждал от них присылки «двухсот человек военных людей». Нуралы колебался, но брат его Дусалы-султан прислал к Пугачеву отряд джигитов во главе со своим сыном Сайдалы-султаном, принявшим участие в действиях восставших против правительственных войск. Между тем казахи начали набеги на окраинные форпосты с целью захвата пленных и угона скота. Опасаясь роста социального брожения среди казахов, Нуралы, а за ним и другие ханы стали откочевывать в глубь степей, подальше от районов Крестьянской войны. Но и эти меры не помогли. Нуралы жаловался, что подданные его не слушают, «а причиною тово злодей, именующий себя императором Петром III».