Рождение (СИ)

— Я предложил ему то, что он хочет. В его душе сейчас нет особой страсти ни к женщинам, ни к обогащению, ни к тщеславию. Сейчас он жаждет только одного: вернуться домой.

— Ранцы у его зомби буквально забиты мелкими, дешевыми амулетами.

— Да. Обратил внимание. Видимо, грабил.

— И ты говоришь, что он не жаждет обогащения? Может, и не в первую очередь, а в нагрузку. Почему не предложил? Он ведь открыто пошутил над несоразмерностью платы.

— Он не поверит. Он нам не верит. И чем больше мы ему будем обещать, тем меньше веры. Ты же почувствовала этот скепсис, который растекался по нему после узнавания? Особенно после твоего появления.

— Какая разница? Как будто у него есть выбор?

— Выбор есть всегда. Тем более у человека, который готов прыгнуть в индивидуальный портал следом за своим врагом.

— Он не знал, что творил.

— Он вообще не сильно понимает, что делает. Однако — делает. Я чувствую его желания. И я предложил ему их воплотить в жизнь. И исполню обещанное.

— Серьезно? — скривилась собеседница.

— Он вернется домой, и ты сможешь его оттуда забрать уже сама. Но потом.

— Ты не хуже меня знаешь, что мне туда вход запрещен. Нам обоим.

— Тебе — да. А твоим подручным — нет. К тому же мы знаем, какой типаж женщин ему нравится.

Его собеседница скривилась с отвращением. И удалилась.

— Приглядывай за ней, — тихо произнес владыка. — Ее боль, обида и ненависть слишком сильны. Я не хочу, чтобы она мне все испортила.

— Да, господин, — с легким свистящим шипением ответил женский голос откуда-то из-за спины…

* * *

Илья стоял на крепостной стене и смотрел на каменистую долину, в дальнем конце которой находились руины города. Именно там блуждали аномалии, с трудом, но наблюдаемые даже на таком внушительном расстоянии.

Он думал.

И о тех двух знаковых разговорах с владыкой и магистром. И о том, как они бродили по городу со здоровяком, обсуждая бытовые вопросы. Но каждый раз, когда он углублялся в обдумывание бесед, вспоминал эпизод — там, в пещере. Илью он попросту не отпускал. Ему ведь удалось почувствовать стихию каждого из магов. Не ступень или уровень развития вроде ученика или адепта, а стихию, что уже неплохо. Хотелось бы, конечно, большего, но и это — прорыв.

И вот — снова невольно вернулся к этим мыслям.

Психанул. Решив всем остальным заняться потом.

Закрыл глаза.

Прислушался к ощущениям. Выровнял дыхание. И… ничего.

Еще подход.

Еще.

И еще.

Где-то через полчаса начало что-то получаться. Только он увидел не цвет таланта магов в округе, а пыльцу. Ту самую, про которую говорил магистр. Так-то он ее и обычным взглядом наблюдал, разве что она не светилась красным. А тут вон — словно крохотные кровавые искорки летели, влекомые непонятно чем. Словно пыльца ели в период цветения, что сдувалась ветром в поля густыми зелеными облаками. Вот и тут. Только ветра не было — во всяком случае, ощутимого. И пыльца плыла сплошным маревом без конца и края, то поднимаясь, то опускаясь.

Илья присмотрелся.

В ее потоке барьер «Дыхания Иора» наблюдался предельно отчетливо. Пыльца касалась его границ и медленно по ним сползала. Из-за чего казалось, будто бы Илья сидит в каком-то волшебном яйце. Но, кстати, не вся отражалась, кое-что и проникало внутрь и, добираясь до тела, всасывалось…

Пыльцы было так много, что она воспринималась как фон. Видимо, по этой причине изначально Илья на нее внимания и не обратил. Там, в пещере. Подумал, что ему просто плохо после аномалии.

Попробовал ощутить свою нежить.

После пыльцы это оказалось уже не так сложно. Каких-то десять минут — и вот: готово. Стоят такие и слабенько светятся синим светом. Все, кроме девиц, у которых имелся микс. Они выглядели словно крепко перемешанный клубок нитей. У одной белых с синими, а у второй — красных с синими. Как последний вариант был вообще возможен? Илья не понимал. Ведь синяя стихия магии и красная — антагонисты. Или нет? Ему остро не хватало знаний. Куда ни ткни, везде все упиралось в большие пласты знаний…

И тут он заметил, что где-то на краю восприятия появилось что-то очень значительное. Пригляделся и ахнул. К нему приближался огромный сгусток этакой концентрированной первородной тьмы, из которой тянулись тысячи колеблющихся щупалец. Рядом с давящим могуществом этого существа он казался искоркой, пылинкой, бледной тенью… каковой, вероятнее всего, и являлся по меркам этого мира.

— У нас гости, — прошелестел голос призрака.

— Я уже заметил, — мысленно ответил Илья.

Тихие и плавные шаги приблизились, и гостья остановилась. А в том, кто именно к нему подошел, Илья почему-то не сомневался.

— Красиво у вас здесь, — тихо произнес он.

— Не играй со мной, — холодно процедила эта особа.

— С тобой поиграешь. Вон какая колючая. Что я тебе такого сделал, что ты на меня ополчилась? В суп не плевал. В тапки не ссал. Даже за попку не кусал. «Каштанку» ты, я надеюсь, читала?

— Ты — Адамово семя.