Рождение сверхдержавы: 1945-1953 гг.

Молотов заявляет, что он пригласил двух своих коллег для того, чтобы сообщить им о следующем. Работа Совета Министров подвигается очень медленно и недостаточно гладко. Он, Молотов, думает, что это происходит оттого, что Молотов, а также Бевин и Бирнс в самом начале совершили ошибку, отступив от решения Берлинской конференции, не имея на то права. Он, Молотов, имеет в виду пункт 3-й решения о Совете Министров, в соответствии с которым Совет должен заседать в составе трёх и, в случае обсуждения договора с Италией в составе 4-х, т. е. при участии Франции. В результате нарушения Берлинского решения получилась только затяжка в работе. Из-за этой ошибки возник ряд недоразумений, например о том, кому поручить разработку того или иного мирного договора — заместителям или специальным комиссиям, появилась нежелательная проблема «большинства» и «меньшинства» на заседаниях и др. Обсуждение этого последнего вопроса, как известно, ни к чему не привело. Молотов думает, что нужно меньше разговоров и больше дела. Нужно покончить с этим и восстановить действие Берлинского соглашения. Тогда не будет недоразумений. Вот его, Молотова, предложение.

Бевин отвечает, что он не думает, что Францию, имеющую большие интересы на Балканах, можно отстранить от участия в рассмотрении мирных договоров с балканскими странами.

Молотов заявляет, что таково общее решение Берлинской конференции.

Бовин, говорит, что он не был на Берлинской конференции, когда вырабатывалось это решение.

Бирнс говорит, что, как Молотов, помнит, этот вопрос был предметом дискуссии на Берлинской конференции и очень трудно припомнить все то, что было высказано в ходе этой дискуссии. Насколько Бирнс помнит, дело обстояло следующим образом. Когда этот вопрос обсуждался, представители Великобритании настаивали на том, чтобы Франции было разрешено участвовать и голосовать при рассмотрении мирного договора с Италией. Насколько он помнит, в ходе дискуссии было условлено, что Франция будет, однако, участвовать при обсуждении мирных договоров с балканскими странами в Совете Министров, хотя и не будет иметь формального права голоса. Бирнс также помнит своё заявление на Берлинской конференции о том, что при обсуждении мирного договора с Финляндией представитель США не будет голосовать, но будет присутствовать.

Молотов отвечает, что он не возражает против приглашения в отдельных случаях.

Бирнс заявляет, что в решении Берлинской конференции говорится, что будут приглашаться другие члены Совета при обсуждении вопросов, непосредственно их касающихся.

Молотов говорит, что Совет Министров пригласил Югославию и Италию изложить свои взгляды по вопросу итало-югославской границы.

Бирнс отвечает, что в Берлинском решении речь идёт о членах Совета, каковыми Югославия и Италия не являются.

Молотов говорит, что члены Совета могут быть приглашены, если обсуждаются прямо их касающиеся вопросы, например, французский вопрос. Однако, в решении Берлинской конференции ясно говорится, что в обсуждении мирных договоров участвуют только те страны, которые подписали условия перемирия. Если это решение Берлинской конференции не будет выполнено, то Молотов не сможет согласиться на участие в обсуждении мирных договоров.

Бевин заявляет, что он не сможет участвовать в работе Совета Министров, если будет отстранена Франция. По его мнению, Молотов поднимает все эти процедурные вопросы лишь для того, чтобы увильнуть от существа обсуждаемых вопросов.

Молотов заявляет, что каждый может говорить то, что он хочет, но он просто не хочет реагировать на каждый выпад.

Бевин говорит, что все вопроси нужно передать заместителям, а в случае с Финляндией — подкомиссии, состоящей из тех стран, которые находились в состоянии войны с Финляндией. Что касается мирного договора с Италией, то он должен быть передан на рассмотрение подкомиссии, состоящей из представителей тех стран, которые воевали с Италией, и Франции. Поскольку Франция будет рассматриваться как полноправный член Совета, нужно, чтобы она принимала участие во всех подкомиссиях, т. е. она должна участвовать также в рассмотрении балканских вопросов. Он, Бенин, хочет избежать разделения Европы на сферы, Бевин стремится к единству Европы.

Молотов говорит, что он не меньше, чем Бевин, стремится к единству Европы.

Бирнс заявляет, что когда он был в Потсдаме, то он полагал, что учреждается Совет в составе пяти представителей. Но Бирнс имел в виду, что когда, например, будет обсуждаться мирный договор с Финляндией, он, Бирнс, не будет голосовать, но будет участвовать в обсуждении. Действительно, если внимательно вдуматься в формулировку Потсдамского решения, то из неё следует, что Франция может быть приглашена, когда обсуждаются вопросы, непосредственно ее касающиеся. Однако, он, Бирнс, думает, что нельзя слишком узко истолковывать решение Берлинской конференции и если Франция считает, что данный вопрос непосредственно касается ее, остальные члены Совета обязаны пригласить ее.