Рождение сверхновой (СИ)

— Не понимаю, почему мы должны грустить! Мы молоды, красивы и богаты, впереди свобода, Агдан нас не забудет!

— Кстати, датакоин упал до трёх долларов, но снова поднимается, — извещает всех КюРи.

И настроение коронок начинает подниматься синхронно с курсом датакоина. Покупали-то его за доллар-полтора. Удача их не оставит, пока они не оставят Агдан, Рамбо права.

Сеул, один из элитных ресторанов

20 апреля, время 19:15.

За столиком, уставленном красивыми блюдами не густо, но с первого взгляда распознаваемыми, как дорогие, сидят двое мужчин. Один — невзрачный субъект, второй — представительный, среднего возраста, с уверенным, но усталым лицом. Образ дополняли мешки под глазами.

— Адвокат Ли, это слишком мало, — утверждает представительный.

— Президент ДонГи, это слишком много для компании на краю банкротства, — смотрит на собеседника равнодушными змеиными глазами адвокат Ли.

— Чересчур сильное высказывание, — ДонГи брюзгливо тычет палочками в разделанного омара.

— Ничуть. В последние полгода ваши акции постоянно падают. До этого были времена, когда их курс можно было назвать неуверенным, — монотонно излагает адвокат.

— Буквально вчера курс подпрыгнул.

— Ненадолго, — «утешает» адвокат, — Это мы потихоньку скупаем ваши акции на свободном рынке. И также легко можем сбросить их. Потери для нас будут копеечными.

— Вы поймите, президент ДонГи, музыкальный рынок не для вас. Всегда есть победители, но есть и проигравшие, — адвокат в свою очередь принимается за еду.

— Пока я не ушёл с рынка, я не проиграл.

— Давайте смотреть правде в глаза, — адвокат вытирает губы, — Как только на рынке появилась Агдан, обанкротились пять мелких агентств. Примерно дюжина, среди которых и ваше, балансирует на самом краю. Хотите пройти через малоприятную процедуру банкротства?

— Четыре миллиарда — слишком мало, вы сами это понимаете, — упрямится представительный ДонГи.

— Понимаю, — неожиданно соглашается адвокат, — но зачем мне платить больше? На рынке есть ещё много агентств, руководство которых наверняка ждёт подобного предложения, как невероятной удачи. Никто не хочет идти на рынок, который съёживается.

— А кто ваш клиент? Почему он идёт на рынок? — ДонГи сужает глаза.

— Сами понимаете, имя открыть не могу, — адвокат принимается за следующее блюдо, — Но кое-что скажу. Молодой человек, не слишком опытный, но с деньгами. Лично я считаю это глупым капризом, но вам-то что до этого? Пользуйтесь моментом. Именно поэтому я жёстко торгуюсь. Мой клиент хочет выбросить деньги на ветер? Кто я такой, чтобы мешать? Но пусть денег пропадёт меньше, такой я вижу свою задачу.

ДонГи разочарованно кривит губы, оппонент непробиваем, а он столько вложил в это проклятущее агентство. Куда больше пары десятков миллиардов. И уходить с таким огрызком, поджав хвост? С другой стороны адвокат прав, можно до хрипоты спорить, пока небо не упадёт на землю, но за его агентство получить больше практически невозможно. По простому, иногда крайне жестокому закону рынка: спрос определяет предложение. Желающий купить агентство только один, желающих продать намного больше.

— У меня два талантливых айдола, каждый в перспективе может принести миллиарды. Десяток трейни… — убитым голосом начинает ДонГи.

— Прошу меня простить, господин президент, — поднимает руки адвокат, — я в этом не очень разбираюсь, поэтому поправьте меня, если я ошибусь. В Сеуле четыре школы искусств, есть университет искусств, возможно, не один, я просто не в курсе…

ДонГи сникает. Он уже понимает, что ему сейчас скажут.

— Периодически крупнейшие агентства организуют прослушивания, и полагаю, вовсе не все желающие показать себя бесталанны и никчёмны. Если талантливых в этих огромных очередях хотя бы один процент, хотя бы пол-процента, то речь идёт о многих десятках и сотнях способных молодых людей, с которыми можно работать. Это плюс к выпускникам школ, которых тоже сотни каждый год. Вы меня простите, но всех перспективных айдолов уже девать некуда. Мы скоро дороги ими мостить будем! А вы про какие-то миллиарды.

ДонГи почти не притронулся к последнему блюду, зато адвокат аппетита не терял. Он разливает по бокалам вино, предлагает собеседнику.

— Давайте я вам сделаю последнее предложение, и мы выпьем за него. Пять миллиардов вон моё последнее слово. Почти в два раза больше, чем все ваши акции по биржевому курсу. Как раз и ужин к концу подходит. Поддержите мой тост.

В глазах ДонГи вспыхивает и гаснет чувство облегчения. Хоть что-то он выдавил. По виду неохотно, но поднимает бокал. Одновременно с поднятием бокала выдавливает из себя одно слово: «Согласен».

Выпив вино, адвокат продолжает.

— Теперь что мы хотим получить…

ДонГи обречённо вздыхает.

— Нам нужно сто процентов акций.

— Только девяносто пять, — поправляет ДонГи, — ещё пять у мелких владельцев, по большей части спекулянтов.

— Допустимо, — немного подумав, выносит решение адвокат.

— И двадцать процентов у ещё одного владельца.

— Договаривайтесь. Через сутки жду ответа.

— Через двое. Тот совладелец не любит быстрых решений.

— Хорошо. Через двое суток в это время жду ответа.