Рождение сверхновой

«10 мая во Владивосток прибыла правительственная делегация из Пхеньяна во главе с замминистра иностранных дел КНДР Пак ЕнНимом. В честь иностранных гостей в резиденции губернатора Дубцова был дан обед. На следующий день делегации показали новые корпуса Дальневосточного университета. Гости также посетили новый цех на рыбоконсервном заводе и войсковую часть 3-ю бригаду морской пехоты.

Как стало известно, цели делегации состоят в установлении и расширении культурных связей с нашим южным соседом».

Ну-ну, а как же? Быстро пишу и отправляю сообщение Джейсону, вместе со ссылкой.

Г. Пусан, особняк на окраине города

12 мая (минус 9 дней), время — 20:35 часов вечера.

ХанЫль в этот благословенный час отдыха, когда все дневные дела и заботы позади, а ночь ещё не началась, приникает к любимому мужу. Легонько целует в щёку.

— Дорогой, у меня хорошие новости. Сегодня врачи мне сказали о результатах последнего обследования. Я полностью здорова, дорогой.

— Это замечательно, — мужчина отвечает на поцелуй, но тон остаётся озабоченным, — Но это точно? Они не ошибаются?

— Проверили, как только могли. Говорят, что организм полностью восстановился, — женщина недолго молчит и добавляет, — я сняла защиту от беременности.

— Ты уверена? — мужчина настороженно смотрит ей в лицо, — Ты не боишься?

— Боюсь, — ХанЫль вздыхает, — Боюсь, но и бояться мне надоело. Хочется верить.

— ЮнМи?

— Да.

Они молчат, страшась спугнуть окутавшую их ауру близости до степени взаимопроникновения.

— И почему твой отец так к ней относится?

— Ты сама знаешь. Ты же видишь, насколько она не похожа на тебя.

— Она имеет право быть непохожей на кого угодно, — женщина молчит, и хотя никого рядом нет, переходит на шёпот, — Это она меня вылечила. ЮнМи не хочет, чтобы об этом знали, но я чувствую, это она.

Во взгляде мужчины ХанЫль видит сомнение. Вполне понятное, не может нормальный человек сразу и без сомнений поверить в чудо.

— Врачи со мной согласны. Говорят, что мировая история медицины сталкивалась с подобным, но сами они, даже самые опытные из них, никогда такого не видели.

— Милый, ты им поможешь? — осторожно спрашивает ХанЫль. И по улыбке мужа всё понимает, тому не приходится сотрясать воздух для ответа.

Сеул, квартира Агдан

15 мая (минус 12 дней), время 17:15.

Три часа назад накручивала Борамку на съёмках.

— БоРам, твоё лицо, твой голос, всё должно быть переполнено завистью, восхищением, экспрессией в предельной концентрации, понимаешь? Ты видишь перед собой то, о чём втайне мечтала с самого детства. Принц, принцесса, вулкан страстей!

В итоге что получилось, то и получилось. Борамка всё равно лучшая на роль выразителя общего мнения женской группы. Самое забавное, что позже я забраковала последний вариант с максимальной экспрессией и оставила предыдущий, как более забавный.

Позади рабочие съёмки, позади бурная встреча, когда ЧжуВон прямо с порога схватил меня в охапку и потащил понятно куда.

— Ты опять Конвенцию нарушил, — выдвигаю обвинение минут через сорок.

— Это ты нарушила, — парирует расслабленно ЧжуВон, — Набросилась на меня с порога…

— Утащила на руках в спальню и жадно надругалась, — ехидно заканчиваю я.

— Заставила утащить в спальню и жадно надругалась, — согласился довольный ЧжуВон.

Встаю, одеваюсь.

— Будешь жестоко наказан за грубейшее нарушение Устава.

— Ы? — пацак не даёт себе труда для членораздельного вопроса.

— До самой ночи не будет тебе никакого секса, — сладко потягиваюсь, — запрет в категорической форме.

Через четверть часа не соизволившему оторвать задницу от кровати пацаку, подкатываю поднос с благоухащим чайником и всем остальным. Не удержалась от соблазна побаловать паршивца. В итоге оба устроились на полу, привалившись спиной к кровати. Почему-то так показалось уютнее всего.

— Ну, давай, хвастайся уже выгодными контрактами.

— Нечем особо хвастаться, — вздыхает ЧжуВон и принимается за повествование.

— Ой, Чжу! — прерываю через минуту, — Давай без цветистых описаний пейзажей и как хороши, как свежи были стюардессы. Результат клади на стол!

— Ноль шесть цента, — грустно докладывает пацак.

Обдумываю. Первая мысль понятная: проклятые пиндосы! Всё-таки вторая, — или первая? — родина это Россия. Вторая более трезвая: армия, ну, пусть ВПК, платить не любит. Вот и «Блэк хоук» жадничает.

— Я им сразу скидку предложил, — рассказывает ЧжуВон, — союзники, старшие партнёры и всё такое. Ноль восемь вместо стандартного цента. Смотрит на меня этот белобрысо-лысый Хендерсон крокодильими глазами и цедит: «Ноль шесть». Думал я недолго, не больше секунды, и согласился.