Рождение сверхновой

Довольно просторная тюремная камера, в виде пенала. Двухместная, но второе спальное место демонтировано. На освободившемся участке стены с «комфортом» в средневековом стиле за руки и ноги прикован «ЧжуВон». Пиджак, вернее его обрывки, с него в процессе «размещения» сняли. Сейчас он был в относительно целой рубашке.

Вся эта картина по всему доставляет огромное наслаждение синеглазой девушке в военной форме, разместившейся на одноместной кровати. Откинувшись на железную дужку и закинув одну ногу на одеяло, девушка откровенно сияет на прикованного парня. «ЧжуВон» мрачно зыркает то на неё, то оценивающе на вбитые в стену штыри.

— Вот так ты и провисишь ещё пол-суток, — торжественно объявляет сангса, — Только потом отпустим. Не хотел подождать в комфорте, значит, так повисишь.

— Пытки запрещены в нашей стране законом, — хмуро смотрит на неё «ЧжуВон».

— А пытки ещё не начинались, — весело сообщает девушка, — я пока в раздумьях, чего бы с тобой сотворить, глупый мажорчик.

— А не боишься, что потом тебя отловят и сделают с тобой то же самое?

— Не, мажорчик, не боюсь, — радостно хихикает сангса, — Я сейчас приведу своих девчонок, они сдерут с тебя штаны и посмотрят, за чем это так гонялась та толпа сумасшедших. Если ты сделаешь так же, то попадёшь под статью о сексуальных домогательствах и насилии над женщиной.

— А вы, получается, не попадёте? — ехидно осведомляется «ЧжуВон».

— Нет, мажорчик. Девочки из военной полиции, имеют право проводить доследственные действия. Надо же выяснить, за каким-таким чудом гонялись те дуры, — сангса откровенно потешается.

Она потешается, и «ЧжуВон» это прекрасно понимает, но холодок в груди появляется. Ему и в самом деле заявлять о таком «насилии» будет не с руки. Засмеют на всю страну.

— Они не за этим гнались, — недовольно отвечает он, — Им всё равно, что там у меня и какого размера. Их размер моего наследства интересует.

— Ёксоль! Я и забыла совсем! Два миллиарда, надо же! Магия больших чисел, не иначе, — девушка издевательски фыркает.

Как «ЧжуВон» ни старается, уловить фальшь в её словах не может ни на грамм. Ей что, и в самом деле, всё равно? — глаза парня светятся огромным недоверием.

— Давай, госпожа сангса, расскажи мне, что на тебя такая магия не действует, — сарказма в тоне через край. Что совсем не смущает сангсу.

— Не действует, — подтверждает она, — Ни на кого не действует, у кого мозги есть. Это не ты владеешь двумя миллиардами. Это твои миллиарды владеют тобой и имеют тебя, как хотят. Во всех позах и разной последовательности.

— Неприлично девушке так выражаться, — «ЧжуВон» находит, к чему прицепиться. Но сангсу так просто не собьёшь.

— Мажор-оппа, я давно в армии, а здесь не принято ходить вокруг да около. Все говорят прямо, кратко и максимально понятно.

— Слышу, что грубо, но ничего не понятно, — упорствует парень.

— Потому что ты глупый мажорчик, — девушка встаёт, берёт с тумбочки дубинку. Начинает прохаживаться рядом, играя ударным инструментом, как бы примериваясь, куда и с какой силой врезать. «ЧжуВон» поначалу смотревший настороженно, слегка расслабляется. Ни одна имитация удара не перестаёт быть таковой.

— Ты глупый мажорчик, — продолжает сангса, красиво размахивая дубинкой, — Можешь ты потратить якобы свои два миллиарда на что хочешь? Нет, не можешь. Они вложены в предприятия, ценные бумаги, акции. Это ты будешь обязан заботиться о них, положишь жизнь на то, чтобы они прирастали. Ты будешь находиться на службе якобы своих денег. Они распоряжаются твоей жизнью, а не ты ими.

— А ты, выходит, своими деньгами распоряжаешься лично и как хочешь? Аж несколькими десятками миллионов вон, — откровенно издевается «ЧжуВон». Сангса останавливается, мерит парня долгим взглядом.

— Попробуй ещё раз. Ты же должен с первого взгляда понимать, сколько человек имеет. Иначе, какое ты высшее общество? Так, глупый недоучка. Условие мягкое: плюс-минус пятьдесят процентов. У тебя три попытки. Не угадаешь, врежу, — девушка хлёстко, аж с гудением, режет воздух дубинкой перед лицом парня.

— Неужто целых сто миллионов вон? — издёвки в тоне не убавляется, — Я, конечно, могу оценить примерный капитал любого человека, но ты пойми правильно. Нам всё равно, сколько у тебя, десять или сто тысяч долларов, или даже миллион, если у тебя их меньше десяти. Мы просто разницы не чувствуем.

— У тебя последняя попытка, — хладнокровно отвечает сангса, — напряги мозги, если они у тебя есть, мажор-оппа.

— А-д-ж-ж-ж… возможно три-четыре или даже пять миллионов долларов у тебя есть. Всё-таки внешность модельная, глаза редкие… а-х-с-с-с-с…

Сангса делает неуловимо быстрый выпад дубинкой тычком. Прямо в солнечное сплетение и выдохнуть перед ударом «ЧжуВон» не успевает. И вот ехидная девица наслаждается зрелищем задыхающегося парня.

— Не угадал, — равнодушно информирует девушка, когда он с трудом восстанавливает дыхание, — Причём мои капиталы превышают установленный тобой лимит в десять миллионов долларов. Так что твоя отговорка не работает, мажор-оппа.