Рождение сверхновой

Segye.com

(Комментарии после сводки о занимаемых в Billboard-100 позициях композициями корейского происхождения).

«Дерзко и неожиданно группа JTS ворвалась в американский чарт, отодвинув в сторону целый ряд других синглов из Кореи. Несомненно, это яркое подтверждение победного шествия идей Халлю по планете…»

OhmyNews

(Новостной онлайн портал. Большинство контента формируется пользователями).

Портал в отличие от остальных СМИ даёт живую картинку движения в чарте корейских песен. «Транзитный Токио» упорно продвигается вперёд, с меньшей скоростью, но в том же направлении ползёт «Too me», позиции остальных двух синглов колеблются в нижней половине чарта. «Форсаж» рвётся ввысь, как ракета, и в настоящий момент «дышит» в затылок «Транзитному Токио».

На главной странице портала большая статья под заголовком:

«Госпожа Агдан! Вашей монополии пришёл конец!»

После того, как возбуждённый гомон стал стихать, СонЁн задумчиво произносит:

— А ведь «Tokyo bynight» на японском языке… там есть английский припев, но только припев. Не помню случая, чтобы в американском чарте появлялись песни на японском языке.

Девчонки переглядываются, а СонЁн неожиданно продолжает:

— И за такие песни нам всего тридцать процентов платят.

После недолгого молчания ДжиХён отзывается:

— Тоже считаю, что не надо было подписывать такой контракт. Надо было хотя бы пятьдесят процентов стребовать.

— С директора ЮСона стребуешь… — ворчит ХёМин.

Настроение всех коронок почему-то поползло вниз. Его резко меняет БоРам.

— Вы слышали? Президент СанХён вернулся, — и удивляется разноголосице, состоящей из возгласов «Холь!», «Ёксоль!» и даже «Щибаль!», — Не знаете? Я от охранников услышала.

— Может он нам вернёт наши семьдесят процентов? — с надеждой в голосе говорит СонЁн.

КюРи скептически кривит губы.

— Надо ЮнМи сказать, — решительно предлагает БоРам, — как она, кстати? Выздоровела?

— Позвони, да узнай, — советует ИнЧжон. БоРам немедленно приступает к реализации совета, достаёт телефон.

Коронки затихают и навостряют ушки.

— Аньён, ЮнМи! Ты не занята? Хорошо. Слушай, ты знаешь, что президент СанХён выздоровел? Знаешь? Видела его? Сегодня? А чего к нам не зашла? Понятно. Слушай, ЮнМи, мы хотим поговорить с президентом СанХёном, чтобы он нам вернул процент за иностранные выступления. ЮнМи, мы хотим с тобой! Что-о-о! Так ты нас бросаешь? Да, понимаю… давай встретимся. Сегодня? У тебя? Хорошо, я сейчас поговорю с девочками.

БоРам отключается и смотрит круглыми глазами на остальных коронок.

— Она ушла из агентства…

Последовавший за её словами ступор, обрушившийся на коронок, легко представить, вспомнив последнюю сцену из «Ревизора». Все замирают с ошарашенными лицами.

Квартира ЮнМи

Тот же день 1 января, время — почти 8 часов.

Девчонкам повезло, БоРам позвонила, когда я домой подъезжала и собиралась машину отпускать. Припозднилась, конечно, но пока пообедала, пока побаловала себя косметическим салоном, всякими маникюрами и педикюрами, да побродила по джунглям из женской одежды. Могу гордиться собой безмерно, я не какая-то там шопинговая наркоманка, всё купленное без напряжения несу сама. И даже с одной свободной рукой, там на плече что-то висит, но вытащить и включить телефон могу. Не понадобилось, но могла бы.

Коронки подвалили ближе к девяти. И больше всех им радуется мама. Столько народу и все худенькие и голодные, хотя для мамы два этих слова — синонимы. Мама расстаралась с едой, я роюсь в холодильнике и достаю бутылку итальянского вина.

— Нет, нет, нет! — голосят девчонки, видя, как под грузом блюд, поскрипывает столешница. Только глаза БоРам с восторгом говорят: «Да! Да! Да!».

— Мы на диете! — испуганно кричит КюРи.

— А это всё диетическое, — успокаиваю я, — и вообще, давайте дружно растолстеем и будем радоваться жизни!

— Мама, а сосиски есть? — это я опять наткнулась взором на БоРам, вот и всплывает вопрос, что для мамы абсолютно не вопрос.

— В каком виде, дочь?

— Сварить и подать с томатным соусом, — распоряжаюсь я, — дюжины хватит.

— Всем не хватит, — засомневалась мама.

— Это только для БоРам, — такая заявка несказанно вдохновляет маму, она с восхищением смотрит на Борамку. Та скромно опускает очи долу.