Рождение сверхновой

ДжуБон бережно придерживает меня за талию, вокруг, но на приличном расстоянии светятся белыми глупыми пятнами лица потрясённых школьников. Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, авторитет ДжуБона в ближайшие несколько секунд подскочит на тысячу пунктов. Мне не жалко. Отстраняюсь от него, слегка покраснев, всё-таки не каждый день обнимаюсь с мужчинами, да ещё у всех на виду. Отстраняюсь и продолжаю в любимой манере:

— Учитель ДжуБон, что вы себе позволяете?! — и начинаем ржать оба.

ДжуБон провожает меня до кабинета директора. Я ведь пришла договориться о занятиях вокалом, мне нужно освоить все возможности моего голоса. По пути ДжуБон выцыганивает у меня посещение своих занятий. Прекрасно понимаю его, как учителя. Отличная мотивация для учащихся, но…

— ДжуБон-сии, я ещё не договорилась с директором. Может, я больше у вас не появлюсь…

— Договоришься, — заверяет меня ДжуБон, — я с тобой пойду.

Это аргумент. Поддержка авторитетного учителя мне не помешает. Но есть другие неясности.

— А что я скажу вашим ученикам, ДжуБон-сии? Что я вообще могу им сказать? — недоумеваю я.

— Разве нечего, ЮнМи-ян? Неужели совсем нечего? Наверняка ты научилась чему-то новому вне школы, не верю, что ты не развивалась всё это время, — ДжуБон профессионально грузит меня по полной.

Задумываюсь. А ведь он прав! Есть у меня что сказать.

— Прямо сегодня и заходи, — ДжуБон прямо на ходу подмётки рвёт. Но тут я упёрлась по-настоящему.

— Нет-нет, никаких импровизаций, ДжуБон-сии. Первое, чему я научилась, будучи айдолом, любое выступление надо готовить. Ни в коем случае не сегодня, у меня с собой даже гимнастического костюма нет.

— Хорошо, ЮнМи-ян, — соглашается учитель, — Тогда завтра.

— Не завтра, а в первый мой день занятий в школе. Если будут эти занятия.

С этим уточнением мы всей толпой, за исключением охранников и вваливаемся к директору. Снимаю шляпу перед ДжуБоном. Не будь его неизвестно, как повернулся бы разговор. Он слегка сжимает и сразу опускает мой локоть. Расшифровываю его жест как «помалкивай, я поведу». К счастью, не испытываю желания спорить.

По всей видимости, директор СокГю по-прежнему относится ко мне с предубеждением. Косвенный признак — отсутствие моего портрета в галерее лучших выпускников. Ли ХеРин есть, меня нет. Мой портрет на этом стенде — вернейший индикатор отношения ко мне директора школы. И смотрит на меня сейчас с прохладной вежливостью. Ненадолго его хватает. Следующие слова ДжуБона, — какая же я молодец, что так горячо его поприветствовала, — приводят его в краткое, но смятение.

— Директор СокГю, у нас огромный повод порадоваться. Я уговорил госпожу Агдан провести одно или два занятия по танцам в нашей школе. Сами понимаете, какой прилив энтузиазма будет у наших подопечных. А ещё она ищет хорошего преподавателя по вокалу и считает, что лучше, чем в нашей школе, нигде не найдёт, — ДжуБон смотрит на директора в святейшей убеждённости, что тот сейчас же должен пуститься в пляс от восторга.

Бросаю на него взгляд, в котором смешано удивление и восхищение. Век живи — век учись! Вот как теперь он мне откажет? Скажет, что это не правда? Что есть много учителей выше квалификацией вне Кирин? И как откажет своим учащимся в продуктивной встрече с известным, практически легендарным айдолом? Для этого надо быть сумасшедшим. В сумасшедшие директор СокГю записываться не стал. Сразу вывел разговор в деловую фазу.

— Это замечательно, господин ДжуБон. Преподаватели у нас есть. Но вы же понимаете, госпожа Агдан, что занятия будут не бесплатными? — в глазах светится ожидание чего-то, какого-то чуда.

— О какой сумме идёт речь? — осторожно интересуюсь я.

— За одно занятие из двух академических часов с занятием репетиционной комнаты или зала около миллиона вон, — директор смотрит на меня с той же надеждой. Вынуждена его разочаровать:

— Приемлемо, господин директор. Я согласна, господин директор. ЁнЭ, согласуй с господином директором расписание. Но одно занятие пойдёт взаимозачётом. Вернее, сколько занятий я проведу в вашем танцклассе с вашими школьниками, за столько же занятий вокалом я не плачу школе. По-моему справедливо, господин директор.

Свечение надежды в глазах директора гаснет. И на моё предложение он соглашается. ЁнЭ обменивается с директором контактами и мы уходим.

За пределами кабинета ДжуБон бурчит:

— По высшей ставке с тебя содрал… чен-чан.

— Не обеднею, ДжуБон-сии, — нежно улыбаюсь учителю, — Я обеспеченный человек и для родной школы мне ничего не жалко.

Военный госпиталь

4 января, время 13:30.

Мне пришлось зайти в госпиталь и объясниться с лечащим врачом. Общаться с ним не трудно, трудно объяснять, что со мной происходит. Пришлось по-быстрому пробежаться по медицинским сайтам.

— Как вы себя чувствуете, госпожа Агдан? — врач пользуется моим разрешением называть меня моим псевдонимом.

— Чувствую себя прекрасно, но до конца не восстановилась. Не набрала прежнего уровня сил.

— Что же всё-таки с вами произошло? Я спрашиваю, госпожа Агдан, потому, что ваш анамнез несколько выбивается из типичной картины переутомления.