Рождение таблетки. Как четверо энтузиастов переоткрыли секс и совершили революцию

«Отношение церкви к контролю рождаемости должно измениться, – говорил преподобный доктор Карл Рейланд, один из либеральных лидеров протестантской епископальной церкви Нью-Йорка. – Она должна поддержать этот метод повышения качества жизни. Возражения на религиозных основаниях – нерелевантны». Рабби Стивен С. Уайз, основатель Американского еврейского конгресса, заявлял, что «сакральное отношение к жизни не предполагает, что порождение ее должно быть неограниченным и бесконтрольным; напротив, людям следует желать завести детей лишь тогда, когда они могут создать им условия, делающие жизнь достойной того, чтобы жить». С этим соглашались многие врачи, работавшие волонтерами в клиниках, которые открывала Сэнгер. Даже некоторые суды подтвердили легальность контрацепции. И только Конгресс, легислатуры некоторых штатов и римско-католическая церковь продолжали держаться. Важно, однако, что сопротивление исходило от окопавшихся консервативных институтов, а не от широкой публики. Общество услышало то, что хотела сказать Сэнгер, – и не через один канал.

Сэнгер становилась изощреннее в своем радикализме. Вместо того чтобы бросать вызов консервативным взглядам общества, она пыталась привлечь к своему делу врачей, ученых и общественных лидеров, настаивая на пользе контрацепции для здоровья людей. Она призывала женщин подбирать диафрагмы нужного размера вместе с врачом – не только потому, что диафрагмы были самым эффективным доступным методом предохранения, но и потому, что знала: врачи станут ее ценными союзниками. Движение за сексуальное удовольствие никогда не обретет нужной поддержки, но у движения за здоровье такой шанс есть. Это был стратегический компромисс, и прозорливый.

Один из ее тогдашних союзников, зажиточный вдовец по имени Джеймс Ноа Генри Сли, влюбился в Сэнгер сразу после знакомства. Сли был на двадцать лет старше Сэнгер, консервативный республиканец с головы до ног. Он был президентом компании смазочных материалов «Три-в-одном», продукцию которой в то время почти каждый американец держал под рукой, чтобы смазывать печатные и швейные машинки, велосипедные цепи. Когда Сэнгер познакомилась со Сли, она уже семь лет жила отдельно от мужа. В двадцать втором году она наконец развелась с Уильямом Сэнгером и вышла замуж за жесткого и аристократичного Сли. Некоторые условия она потребовала закрепить письменно. Муж и жена оставались жить в разных квартирах и перед любым визитом обязались предупреждать друг друга. Вскоре после свадьбы Сэнгер убедила Сли открыть «Холланд-Рэнтос», первую компанию, которая продавала контрацептивы исключительно медицинскому сообществу. Такова была часть ее плана по приданию законности средствам предохранения. Как-то раз Сэнгер попросила Сли потратить десять тысяч долларов на зарплату и расходы гинеколога, который путешествовал бы по стране, распространяя информацию о средствах предохранения. «Если это можно будет сделать, – умоляла она его, – я благословлю моего обожаемого мужа, Дж. Н. Х. Сли, и удалюсь с ним в сад любви».

Сли принял правила брака Сэнгер. Когда один ее пьяный друг спросил его, как это он поддерживает такие необычные отношения, Сли ответил: «Вопрос ваш нахален, молодой человек, но я вам отвечу. Она была и всегда будет величайшим приключением моей жизни».

Если он хотел приключений, Сэнгер его ими обеспечивала. В ответ Сли давал ей все деньги, которые были нужны на борьбу, включая те, что она попросила на оплату странствующего гинеколога, – тот прочел более семисот лекций по всей стране.

Кое-что начинало удаваться. Сэнгер не только возглавляла правозащитную организацию, руководившую работой клиник, – они с мужем теперь владели собственной компанией по производству и продаже средств предохранения. К рынку контрацепции она отнеслась как индустриальный магнат, стараясь полностью захватить его своим продуктом. «Холланд-Рэнтос» завоевала доверие врачей и стала главным национальным поставщиком диафрагм. Врачам такое положение вещей нравилось, потому что они таким образом вели надзор за репродуктивным здоровьем женщин, и это обеспечивало непрерывный поток новых пациенток. Научные исследования, многие из которых спонсировала Сэнгер, утвердили метод «Холланд-Рэнтос» с диафрагмой и гелем как самый безопасный и надежный для женщины. Когда, наконец, Американская медицинская ассоциация поддержала контрацептивы, «Холланд-Рэнтос» напомнила врачам, что ее препарат – называющийся «Коромекс» – стал промышленным стандартом и его уже используют «пятьдесят тысяч врачей, двести тридцать четыре клиники и сто сорок больниц».

К тому времени Сэнгер расширила сеть своих связей за пределы изначального круга радикалов, выстроив союзы со многими влиятельными людьми, включая врачей, богатых бизнесменов, социально активных женщин высшего света. Эти союзы позволяли ей собирать деньги и помогали сопротивляться силам, брошенным против нее католической церковью.