Рождение Зимы

Позже, в полубессознательном состоянии, она почувствовала ветерок на лице, и сильные руки столкнули ее с коня. Она рухнула на землю и так и осталась лежать, не в состоянии пошевелиться. Потом все-таки подняла тяжелые веки и увидела облака, стремительно бегущие по сумеречному небу. Впервые за показавшееся вечностью время никакие ветви не мешали ей смотреть. Высоко-высоко над ней, на недосягаемой высоте, над лесом царственно парил орел. А она, лежа на кочковатой тропе, наблюдала за ним некоторое время и представляла себе, как огромные крылья уносят ее далеко отсюда, в покой.

Инкаллимы сооружали лагерь, устраиваясь на ночь. Они остановились на более или менее свободном месте почти у самого гребня гряды. На этом коротком отрезке земля вздымалась над мантией леса и была похожа на спину огромного кита, всплывшего на поверхность моря.

Потом около нее опустился на колени Эглисс. Он наклонился и закрыл ей вид. Она увидела его лицо. Она глядела в серые глаза и ничего не видела. Он перевернул ее и ножом разрезал веревки. В руках сразу болезненно начала пульсировать кровь и стали прокатываться горячие волны. Оказывается, на запястьях была содрана кожа.

— Вставай, — приказал Эглисс и потянул девушку вверх. Эньяру качало. Неожиданно ее за талию поддержали чьи-то руки. Иньюрен.

— Смотри, — велел Эглисс.

Она не поняла, что он имел в виду, и в полном изнеможении всем телом прислонилась к Иньюрену. Он поддерживал ее, помогая держаться на ногах. Потом Эглисс стиснул плечо девушки.

— Смотри, — прошипел он и ткнул пальцем.

Она проследила за простертой рукой. Под ними по длинному склону сбегал вниз лес, а дальше начиналась лесистая равнина. Она смотрела поверх Анлейна и чувствовала, как от этого вида у нее кружится голова. Деревья тянулись почти до горизонта, но там, далеко на севере, появлялся некий намек на открытую землю, а еще дальше, так далеко, что казалась всего лишь черточкой, шла полоса гор: Кар Крайгар неясно вырисовывался над долиной Гласа.

— Что? — спросила она и не узнала собственный голос.

Рука Иньюрена крепче стиснула ее талию, и она не поняла почему.

— Смотри, дым, — подсказал Эглисс.

Она опять посмотрела. И с трудом различила, что где-то между лесом и горами поднимался вверх и расплывался в небе черный дым. Ей пришло на ум, что, должно быть, это очень большой пожар где-то у реки.

— Не понимаю, — пробормотала она.

— Поймешь, — рассмеялся Эглисс и ушел.

Она взглянула в лицо Иньюрену. Он смотрел на север, потом вздохнул и опустил голову.

— Думаю, теперь я знаю, где мы находимся. Это Андуран. Горит Андуран.

III

Воздух был полон резким дымным смрадом. Ветер возносил его над городом и кружил вокруг замка. За серой завесой солнце выглядело бледным диском. Кросан ок Ланнис-Хейг наблюдал за тем, как пепел его города поднимается к небу.

Он стоял на верхней площадке главной башни замка. Где-то под ним, в зале, его советники и чиновники держат совет. Все они забрались на эту самую выгодную для обзора точку, когда почувствовался запах дыма. Через несколько минут он всех отправил обратно вниз и остался один, не в силах оторваться от вида горящего города. То в одном месте, то в другом среди домов взвивались языки пламени. Но больше всего было просто дыма. Как будто сама земля исходила смрадным испарением. Странно, что с такого расстояния доносился, и то еле слышно, только треск дерева и грохот очередного обрушившегося здания. Ни криков, ни стонов, ни рыданий на улицах. Это жуткое молчание добавило к печали Кросана еще и отвратительную дрожь. Все выглядело так, словно город уже умер и идет его кремация.

Они были в огромном новом зале на площади, когда появился вестник. Кросан не мог припомнить, когда еще был так счастлив. Его переполняло светлое воодушевление и нетерпеливое возбуждение, что больше приличествовало бы ребенку. В зале было полно людей, все смеялись, болтали без умолку, ожидая начала грандиозного праздника Рождения Зимы. Потом появился вестник, и все обратилось в прах.

Человек без остановки гнал коня из Тенври и привез сообщение о том, что по Долине Камней движется армия, повторяется кровавая пляска Темного Пути и Истинных Кровей. С последнего появления здесь армии прошло уже больше тридцати лет. Тогда Кросану было семнадцать, и он получил первый боевой опыт под стенами Тенври, отправившись туда верхом с отцом и братом, чтобы отбросить силы Горин-Гира. Слушая измученного гонца, окруженный сверкающим и ни о чем еще не ведающим шумным праздником Кросан сразу вернулся в юность. Ничего не изменилось за все прошедшие годы. Тан опять должен выехать из Андурана и лицом к лицу встретить врага своей Крови.

Через час после появления вестника две сотни человек — половина гарнизона города — уже выходили из северных ворот Андурана. Всадники Кросана рассыпались по всем сельским пригородам, собирая людей в армию. Через пару дней у него уже было почти полтысячи людей, готовых выступить к Тенври. Но выступать не пришлось.