Рожденная контрреволюцией. Борьба с агентами врага

Устранение этих ведомств из общей системы внутренней безопасности страны привело к передаче их функций единственному органу государственной безопасности, уцелевшему в революционном хаосе, — службе военного контроля. Многие местные филиалы контрразведки были закрыты или разгромлены наравне с жандармскими управлениями (например, по решению Севастопольского Совдепа был расчленен аппарат контрразведки Черноморского флота [441]), но военно-контрольная служба смогла сохраниться организационно.

Несмотря на это, организационное строительство контрразведки ВСЮР, по признанию большинства специалистов, осуществлялось бессистемно и без какой-либо формальной преемственности с ранее существовавшими органами, развернувшись на основе подпольных офицерских организаций. Так на территории Юга России появились контрразведывательные пункты в Киеве, Харькове, Николаеве, Херсоне, Сухуме и других городах региона, выполнявшие также и функции военной разведки [442].

Параллельно с ними аналогичную работу выполняли паспортные пропускные пункты в Новороссийске, Севастополе, Одессе, Керчи, Феодосии и Батуме. Кроме них контрразведку вела и неправительственная организация «Азбука», созданная по инициативе В. В. Шульгина и практически неподконтрольная военным и гражданским властям Белого движения [443]. В дальнейшем разнообразные независимые контрразведки стали создаваться практически во всех воинских частях и населенных пунктах. К примеру, «в Новороссийске контрразведкою называлось сразу несколько учреждений. […] Где кончалось одно и начиналось другое учреждение, сказать не берусь: тут все переплелось и перемешалось» [444].

По мнению Н. С. Кирмеля, «появление многочисленных, не контролируемых верховной властью спецслужб, доставляло немало проблем белогвардейскому командованию. Действуя лишь по указанию своего непосредственного начальства „самостийные“ контрразведки нарушали законность» [445].

Это понимали и сами лидеры антибольшевистского движения, согласно докладам которых «мешая друг другу, все эти учреждения препятствуют порядку и процветанию. Они подрывают авторитет как власти, так и военных» [446], «борьба с самочинными контрразведчиками должна быть беспощадной, так как ничто так не подрывает авторитет Добровольческой армии, как беззаконные действия этих самочинных органов власти» [447].

Попытки ограничения полномочий контрразведывательных служб ВСЮР были предприняты П. Н. Врангелем. Контршпионским ведомствам вменялось в обязанность «сообщать без промедления прокурорскому надзору военного или военно-морского ведомств — в прифронтовой полосе и гражданского ведомства в тыловом районе — а) о приступе к дознанию и б) о всяком заключении под стражу и об освобождении из-под таковой». Однако оказалось уже слишком поздно — антибольшевистским властям не удалось обуздать вышедшую из-под контроля контрразведку.

Таким образом, децентрализация военно-контрольных органов повлекла за собой рост репрессивной составляющей в их работе. Общее мнение о военно-контрольной службе выразил министр внутренних дел белогвардейского правительства А. А. Хвостов: «Институт контрразведки в том виде, в каком он ныне существует в Добровольческой армии, совершенно не достигает своей цели. Он терроризирует тех, на кого Добровольческая армия могла опереться, и недостаточно энергично, если не сказать более, занимается своим прямым делом — поиском коммунистов» [448]. С этим нельзя не согласиться, учитывая, что предоставляемые контрразведчиками сведения носили самый общий характер и почти не давали фактической информации о действиях агентуры противника [449].

* * *

Схожая ситуация наблюдалась и в РСФСР. Придя к власти, большевистское руководство не имело четко разработанного плана реорганизации контрразведывательных структур, поэтому реформирование данного ведомства было по большей части обусловлено субъективными взглядами на него представителей новой власти. В итоге весной 1918 года в РСФСР было создано сразу несколько контрразведывательных служб под эгидой Народного комиссариата по военным делам, Высшего военного совета и Всероссийского Главного штаба [450]. Эти органы во многом были построены на основе и по принципам дореволюционных учреждений, поэтому не принимали активного участия в «красном» терроре.

В сентябре 1918 года после образования Революционного военного совета республики [451]эти службы были объединены в Военный контроль РВСР. Несмотря на то, что цель данного органа заключалась лишь в «обнаружении и пресечении деятельности иностранных военных шпионов, а также организаций и лиц, деятельность которых, преследуя враждебные интересы иностранных государств, направляется во вред военным интересам России», Военный контроль на Южном фронте имел и некоторые репрессивные функции. В частности, на него возлагалась слежка за военными специалистами, с тем чтобы «в случае измены или предательства со стороны кого-либо из этих подчиненных должны быть немедленно приняты меры к аресту членов его семьи» [452].