Рожденная летать (СИ)

— Я никогда не пойду против брата, — Амитабх верил в это, как Богиню-мать. — Никогда не подниму меча на него. А для вас я хочу стать опорой, потому что многие желают вам зла, а вы здесь совсем одна.

— Удивительно, что ваша мать произвела на свет таких разных сыновей, — он ей не помешает, всегда и во всем нужны союзники. В ее войне тоже.

— Мы похожи больше, чем это видно глазу, — он знал, что Ариджит II, грозный император и безжалостный воин, рыдал после кремации отца у себя в комнате, пока Амитабх гладил его непослушные темные волосы. Вот такая вот скала с нежным сердцем.

— Я тоже так думаю, — он не смотрел на нее, чтобы не выдать своей заинтересованности. Она это знала, она это чувствовала.

Ариджит разрабатывал новый план для охраны. Он не выдал панику по поводу вчерашнего происшествия. Кто-то посмел вломиться в покои к его жене, такое не должно оставаться безнаказанным. Ничего толкового узнать не удалось, покойная служанка была урожденной моголкой, никогда не выезжала к раджпутам. Значит враг был среди чужих, это радовало.

— Ты зря оставил капитану Али могольский трон, — Салман всегда знал, что происходит за дверями чужих дворцов, хорошая разведывательная сеть. — Он полководец, сильный и независимый. Голову склонил, но моголы отличаются хитростью. Да и их королева, уехавшая с чужестранцем, потеряла львиную долю авторитета.

— Она жена императора, ее честь — уважение ко мне. Я отрублю голову любому, кто посмеет поднять на нее глаза, — он стал грубее с ее появлением. Никто не понимал, но даже империя никогда не волновала его сильно. Он заставлял себя верить в то, что это все имеет для него важное значение. Но только после встречи с ней, он осознал всю правду целиком. Ни один поход не может сравниться с нежностью ее коленей, с той негой, в которой он прибывает, когда ласкает ее пышную грудь или округлые бедра, когда становится с ней единым целом, когда она стонет от его движений, когда впивается пальцами в его кожу и просит еще.

— О чем ты задумался? — Салман видел, что с его другом произошли необратимые изменения, все надежды на то, что после брачной ночи он забудет об этой девушке, рухнули.

— Мне нужен наследник, — блестящая идея, хоть и долгая реализация. Мужское эго тут не причем. В своих мечтах, он отдает ему трон, как только тот сможет самостоятельно думать, а сам упивается страстью с женой. Но как же долго этого ждать. Зато у него есть Амитабх, трон можно доверить ему.

Сонам сидела на постели, покрытая трауром и позором. Больше нельзя было ждать. Она написала письмо к Великой могольской провинции, Али должен был поднять бунт, вот уже совсем скоро. Ариджит должен будет идти на войну, а престол перейдет к нежному Амитабху, которого она будет контролировать и, наконец, добьется того, что принадлежит ей по праву.

Али Кхан объявил войну Ариджиту II неожиданно и подло: он перерезал всех оставшихся раджпутов ночью и отослал их головы во дворец. Груда мертвецов — вот что украшало королевский двор по утру. К этому прилагалось послание:

«Раджпутский мерзавец,

Ты не достоин честной войны, хоть твой народ и славится своим достоинством и честью. Твоя гордость валяется в спальне нашей королевы. Если хочешь остаться мужчиной, сдайся на мою милость, и я позволю тебе уехать в поселение со своей любимой женой.

Великий султан Могольской империи Али Кхан»

— Я же говорил тебе! Я говорил! — Салман не выдержал ужасного зрелища, среди покойных был командир Ранвир. — Как можно было сделать такую глупость!

— Повтори, что ты сказал, — Ариджит знал, что друг к нему справедлив, что из-за своей увлеченности женщиной, эти люди теперь мертвы. Но он был королем, он не мог позволить своему войну критиковать его открыто. Пусть он попросит прощения. Пожалуйста, брат, попроси прощения.

— Что слышал! Ты совсем потерял рассудок, как только связался с этой могольской шлюхой, — он был полон ярости и не хотел больше скрывать этих чувств. Кто-то должен был сказать ему это. Кто если не его преданный воин? — Я готов служить империи, тебе, но не стану приклоняться перед иноверкой!

— Возьми свои слова назад, — Ариджит достал меч, сердце его колотилось и сжималось. Образумься, Салман, пожалуйста, образумься! — Возьми назад свои чертовы слова!

— Ни за что, — он поднес лезвие короля к своей шее. — Я сказал то, что бояться сказать остальные. Так всегда было. Ты губишь свой народ ради женщины, неужели не понимаешь?

— Остановись! Возьми назад свои слова, Салман! — слезы полились из его глаз.

— Я раджпут. Я человек чести. Я не возьму назад ни одного слова, — его еще молодая и красивая голова полетела с плеч. Воины, которые под его началом прошли всю Индию, округлили глаза. Их полководец принял смерть с достоинством, но как мог король лишить его головы? Своего друга, своего соратника.

Ариджит упал на колени и сжал в руках тело мертвого друга. Трон, который заставляет человека делать то, что он не хочет. Трон, который дарует вечное одиночество. Трон, который заставляет людей видеть в нем только выгоду. Трон, который убил его лучшего друга. Трон…