Рожденная огнем

Он назвал три выбранных союзником локации: старая библиотека, в которой хранилось наибольшее количество древних свитков, покои, когда-то принадлежавшие первой Грандмистрисс, и апартаменты нынешней.

– Хорошо, – сказал Круус. – И ты раздобыл кровь Тока?

Тараканий бог кивнул, удерживая свою форму благодаря дисциплине, оттачиваемой тысячелетиями, и неугасимому стремлению к лучшей жизни.

– Ток распечатал и распространил листовки, как я инструктировал?

– Да.

– Отлично. Когда они придут…

– А они придут? – осведомился тараканий бог.

Круус улыбнулся.

– О да, они придут. Мое имя стало синонимом восстания, а у Невидимых долгая память. Мы однажды уже сражались за свободу и почти обрели ее. Теперь я не проиграю. Я буду править реальностями Фей и людей. Они уже мои. Я лишь ненадолго застрял в паутине, но вскоре все изменится.

– Этот мир умирает. Если он погибнет, я хочу отправиться с тобой туда, куда пойдешь ты.

Взгляд Крууса застыл на нем, и тараканий бог слегка содрогнулся. О да, у этого Фейри имеется сила. Он хорошо ее прячет.

– Этот мир не погибнет. К нему привязаны мои реальности. Когда они придут и начнется битва, наблюдай и жди. Если наша сторона начнет нести большие потери, зажигай огни.

– Ты сказал, что огонь горит сильнее человеческого. Насколько сильнее?

– Для тебя не слишком, – успокоил Круус. – Зажги все три одновременно. Я хочу, чтобы огни разделили людей и заставили рассредоточиться по аббатству. Эти глупцы предпочтут тушить его, а не сражаться.

– А если нет?

– Ими управляют эмоциональные привязанности. Даже самые разумные из них подвержены слабости. Иди. Сейчас. Следи и выжидай. Когда наступит время, сожги это гребаное место в пепел.

Тараканий бог кивнул и позволил своей форме резко осыпаться на пол, мгновенно развалиться на части – трюк, который он довел до совершенства в домах людей. Он пробирался туда, когда хозяев поблизости не было, и притворялся одним из них, сидя на постели, забавляясь расческой или зубной щеткой, даже присаживаясь на унитаз, гадая, каково это – чувствовать себя цельным, большим, не букашкой.

Тысячи блестящих насекомых хлынули прочь из каменной камеры, исчезая в трещинах и щелях.

Глава 32 Я сожгу тебя в пламени и ярости

[54]

Охотник закружил над «Честерсом», готовясь приземлиться, и я с изумлением обнаружила отсутствие обычной шумной толпы, собиравшейся у клуба потолкаться, поспорить и поторговаться о том, кто первым попадет внутрь.

У обломков прежнего клуба, на безопасном расстоянии от огражденной черной дыры, бродило меньше пяти десятков человек.

И ни единой Феи в поле зрения. Обычно тут бывало больше Фей, чем людей. Низшие касты Риодан в клуб не пускал, и все они пытались соблазнить скучающих голодных клиентов, которым отказали во входе, мгновенным, хотя и куда менее привлекательным, кайфом.

Соскальзывая со спины Охотника, я оказалась мишенью для десятков пронзительных ревнивых глаз. Они завидовали моему «транспортному средству», тому, что мне, похоже, подчинялось настолько мощное чудовище, прикидывали, какими магическими дарами оно наделено – и можно ли откусить от него кусочек для кайфа.

Я не боялась группки из пятидесяти человек. Не в такой близости к «Честерсу».

У меня имелось оружие, Глас, Охотник и Бэрронс на расстоянии СМС. И все же я не отходила от Охотника, прижав одну перчатку с толстой подкладкой к его ледяному боку. Я дрожала от холода. Без Невидимой плоти тесный контакт с ледяным созданием оказался отчаянно неуютным. Бедра онемели, а задницу я практически отморозила. Я быстро потерла ее ладонью, пытаясь согреть и вернуть чувствительность.

– Где все Феи? – поинтересовалась я, взглянув на подземный вход и с изумлением не обнаружив там охраны.

– Двери закрыты, – пояснила какая-то женщина. – А он позволяет себя есть? – спросила она с пугающе ослепительной улыбкой, окидывая жадным взглядом моего дьявольского «скакуна».

Охотник развернул огромную рогатую голову и фыркнул на удивление точно направленным языком пламени в толпу.

Волосы женщины вспыхнули. Она побежала прочь, причитая и хватаясь за голову. Толпа испуганно попятилась.

– Двери «Честерса» закрыты? – изумленно переспросила я.

Никто не ответил, и я представила, как, вероятно, странно выгляжу в их глазах: светловолосая Барби, как точно выразился Бэрронс, с алыми потеками в волосах, сбившихся от сильного ветра, с головы до ног покрытая легким налетом черного льда, стоящая рядом с крылатым драконом-чудовищем, похожим на демона. При этом карманы топорщатся от оружия, к бедру пристегнуто копье, плюс короткоствольный автомат, заброшенный на плечо, – по непонятной даже мне самой причине я оставила его при себе. Просто меня посетило плохое предчувствие, что сегодня понадобится больше оружия, чем обычно. А может, это жесткий крышесносный секс с Бэрронсом заставил меня чувствовать себя круче обычного?

– «Честерс» никогда не закрывается, – возразила я. Это как если бы солнце утром не взошло.

Внезапно дверь загрохотала и распахнулась.

– Мисс Лейн, – прорычал Бэрронс, выходя наружу. – Черт возьми. Пойдемте.