Рожденная под счастливой звездой (СИ)

— Вот бутылочка с молоком, ближайшие два месяца он будет пить только его. В холодильник на кухне я загрузил большой запас таких бутылочек. А уже через два месяца можно будет вводить в его рацион и другую еду.

— Спасибо! — я бросилась на шею своему мужу и поцеловала его в щечку, чем вызвала у него задорную улыбку и искорки в глазах, а еще яркий румянец. — Честно, говоря, глядя сейчас на него, не могу себе представить из этой прелести грозного защитника.

— Ну, пока маленький, он, конечно, чудесное создание. А когда станет взрослым, он легко может завалить взрослого айхана, и не одного.

— Ого! — округлила я глаза. — Он что таким большим вырастает?

— Большим и грозным, и опасным для чужаков или тех, кто желает зла его хозяину, и таких он легко вычисляет на интуитивном уровне. Если тебя интересует размер, то взрослая особь мужчине достигает примерно до пояса.

— Обалдеть! — вот это у меня котик завелся! — И долго он до взрослого дорастать будет?

— Примерно два года. А еще это одно из немногих животных, которое может управлять потоками энергии и даже атаковать ими, поэтому он, действительно, очень надежный защитник.

Малыш зевнул и, скрутившись клубочком, засопел дальше.

— А теперь, если ты готова, пойдем завтракать? Я ужасно голоден.

— Сейчас, я приведу себя в порядок и пойдем.

— Ты не возражаешь, если мы спустимся в столовую к остальным? — осторожно спросил Джейр. — Или хочешь завтракать тут, в комнате?

— Давай пойдем вниз, не век же мне тут прятаться — вздохнула я, на что муж подошел и обнял меня, а потом чмокнул в макушку.

— Спасибо, — только и сказал он, а я, зардевшись, юркнула в ванную комнату.

В столовой нас уже ждали все остальные, даже Шайсар был здесь и сидел за отдельным столиком в углу, отчего я немного напряглась, но благодаря Джейру у меня было такое хорошее настроение, что я постаралась сохранить его и не портить утро остальным.

Когда мы все разместились на своих местах, возникла неловкая пауза.

— Я хочу извиниться за вчерашнее…

— Прости нас, мы очень виноваты…

— Я хочу попросить прощения за наше поведение…

Вдруг одновременно начали говорить все мужья, за исключением сидящего отдельно Шайсара. От неожиданности я даже замерла с приоткрытым ртом, но быстро пришла в себя. И только хотела ответить им, как слева от меня появился Шай, и все остальные мужья умолкли.

— Я знаю, у тебя нет причин доверять мне или же просто поверить, но, пожалуйста, позволь мне сказать, — я продолжала сидеть, молча уставившись в пустую тарелку, а брюнет стоял рядом, сжав кулаки до побеления костяшек и нервно подергивая руками. — Я очень виноват перед тобой. Не зная ничего о землянах, я посчитал вас дикарями, я предвзято отнесся к тебе, унизил и оскорбил, и даже обстоятельства нашего брака не являются оправданием для моей реакции. И я очень сожалею о том, что случилось в кабинете. Я не хотел навредить тебе, я никогда не поднимал руку на женщину, и даже действие препарата не умаляет моей вины… Прости меня, я не буду навязывать тебе свое общество, я понимаю, что тебе неприятно меня видеть после всего, что случилось. Я принимаю участь отверженного мужа, — он низко склонил голову, а потом развернулся и снова отошел за свой столик, а я осталась сидеть, растерянно теребя салфетку. Весь аппетит разом пропал.

Остальные мужья молча сидели на своих местах, нахмурив брови и кто с жалостью, кто с осуждением бросая взгляды на Шайсара.

Первым отмер Джейр и начал накладывать мне еду, потом подтянулись и остальные. Я же продолжала сидеть и ковырять вилкой в тарелке. Ну вот не могу я так, когда человек сидит как прокаженный один-одинешенек, изгнанный от остальных. Даже если он сильно провинился, даже если я все еще его боюсь и не доверяю. Как представлю, что я вот так сидела бы отдельно от всех, не допускаемая в общий семейный круг, так становится настолько тошно и такое ощущение безысходности накатывает, что кусок в горло не лезет.

— Милая, ты почему не кушаешь? — Ной обеспокоенно дотронулся до моей руки, а у меня чуть слезы из глаз не хлынули.

— Не могу я так, — я растерянно перевела на него взгляд, а затем собралась с духом и позвала брюнета. — Шайсар, садись, пожалуйста, за общий стол. Не могу, когда ты сидишь там как изгнанник, у меня кусок поперек горла становится.

Шай удивленно и неверяще уставился на меня, настороженно замерев и не донеся вилку до рта.

— Ты уверена, Амелия? Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя неуютно в моем присутствии.

— Все в порядке, пересаживайся. Я не хочу, чтобы ты был отверженным мужем, это унизительно. Да, я не знаю, когда смогу нормально к тебе относиться и доверять, слишком мало времени прошло, так быстро забыть невозможно, хоть ты и был под действием препарата, но я не хочу, чтобы ты был изгоем в нашей семье.